Re: Кто такие ЗЕЛЕНЫЕ в гражданской войне?
Причины побудившие к восстанию зеленых.
Весной-летом 1919 года территорию Прихопёрья захлестнула волна «зеленого» движения (крестьянского антибольшевистского повстанчества). На территории Новохоперского и Балашовского уездов возник целый ряд повстанческих анклавов, численность восставших неуклонно росла как вследствие реализации политики «военного коммунизма» в прифронтовой полосе, так и за счет массового дезертирства красноармейцев из частей 8-й и 9-й Армии1.
Что же толкало крестьян массово бежать из армии и брать в руки оружие вновь? На поведение людей влияет совокупность факторов. Очевидно, эти слова применительны и к крестьянской массе периода Гражданской войны.
М. С. Гельфанд оставил следующее мнение о корнях зеленщины:
«В то время мы были склонны рассматривать зеленщину как простой дезертирский мятеж. Последующий опыт гражданской войны, а также опыт антоновщины, убедил нас что это не так.
Мужик тогда был политически неустойчив, он подавал руку то революции, то контрреволюции. По необходимости жесткая, в особенности в прифронтовой полосе, советская политика продразверстки толкала мужика в другую сторону. Застрельщиком движения был, конечно, больше всех обиженный кулак. За ним тянулся середняк. Это немедленно сказывалось и на крестьянском составе наших армий. Дезертирщина широким потоком устремлялась в тыл. Армии слабели, разлагались, боевые линии превращались в тонкие, легко рвущиеся ниточки. Естественно, что многотысячная дезертирская масса не могла рассосаться по домам и составляла главную вооруженную силу зеленого мятежа. Одновременно и в колчаковском и в деникинском тылах возникли подобные же мятежи с той разницей, что в нашем тылу движение было в руках кулачья и белогвардейских офицеров, а в Сибири и на Черноморье оно возглавлялось коммунистами, рабочими и вообще революционными элементами города и деревни. Для нас зеленщина создала ряд кровавых, тяжелых осложнений и затруднений. Мы, в конце концов, справились с ними. Колчаку же и Деникину движение нанесло непоправимые, смертельные удары, ибо бунтующий крестьянин все-таки сообразил, что продразверстка - скверная вещь, но помещик в тысячу раз хуже.
Как бы там ни было, на этот раз зеленщина сделала свое дело. Тылы наших армий были дезорганизованы, разрушены. Отступление скоро утратило свой планомерный характер и превратилось в сплошное, паническое бегство, во время которого быстро таяли остатки сколько нибудь организованных и дисциплинированных частей. В то же время росла и ширилась зеленая волна.
В конце мая до Балашова стали доходить сведения о больших скоплениях вооруженных дезертиров в Грибановских лесах под Борисоглебском. Наконец, движение из Борисоглебского и Новохоперского уездов перекинулось и захлестнуло юг Балашовского уезда»2.
Итак, автор выделяет две главные причины мятежа: продразверстка и дезертирство. Действительно, масштабы продразверстки в Балашовском уезде порой просто поражают. Мы уже говорили о том, что вследствии изъятия «излишков» хлеба население сначала лишилось этих самых излишков, затем семян и как итог - необходимого пропитания. Вспомним, что крестьянство успело активно поучаствовать в трех революциях и Мировой войне. Власть центра на местах не ощущается, местные органы слабы, красные отряды малочисленны, белые одерживают верх... Так что же выберет мужик? Голодную смерть или борьбу? Применительно к Балашовскому уезду ответ очевиден. Население поголовно, в той или иной мере участвовало в восстании: от вооруженной борьбы до пассивного подчинения и сотрудничества с новой «зеленой» властью. Несколько более разноплановым представляется дезертирство. Первопричины очевидны: страх за свою жизнь, тяжелейшие условия. Исходя из специфики Гражданской войны добавим сюда хроническую усталость общества от войны и вытекающую отсюда поддержку беглецов односельчанами, патологически низкий моральный дух во многих частях, чувство безнаказанности. Если так можно выразиться, стимулом дезертирства зачастую вы¬ ступало и бедственное положение семьи красноармейца в тылу. Несмотря на многочисленные декреты и предписания о помощи семьям красноармейцев, местные сельские общества зачастую их просто напросто игнорировали. Ярким тому примером могут послужить заявления и письма солдат. Приведем одно из них (орфография, пунктуация сохранены):
От красноармейца Семена Гуркина. Заявление.
Прошу вашего распоряжения что - бы вы написали в Краснозвездинский волком, что - бы моей семье выдавали хлеба. Потому что у меня 8 человек семьи рожь не уродилась а еровой я нисеял потому что потравила у меня все семяна типерь у нас еровова ничего нету, кармиться семье совершенно нечим прошу не отказать, к сему
(подпись)
Еще добавляю, что когда моя семья спросит в Волкоме хлеба то им говарят что кто вилел вашему сыну итти служить и никто не виноват он горит у вас самозваниц дискать я доброволец. Прошу принять меры к сему.
(подпись)3.
Вполне естественно, что видя тяжелейшее положение своей семьи и отношение местной власти и общества, бывшие крестьяне рвались к родным домам. Подобный случай представился им как раз весной 1919 года, когда фронт откатывался к Балашовскому уезду.
Кстати говоря, зачастую и сама местная власть подготавливала почву для повстанчества. Вот сюжет: во двор крестьянина, сидевшего перед крыльцом со своими сыновьями и братом, заезжает телега, в ней трое. С телеги спрыгивает пьяный председатель сельсовета (так в документе) и тут же объявляет крестьянина арестованным. На попытки узнать причину ареста, наводит винтовку и приказывает встать к стене. Председатель требует выдать ему немедленно пять тысяч рублей в качестве залога. На отказ по причине отсутствия средств, отвечает выстрелом выше головы, так повторяется несколько раз. Выбежавшая из дома на шум жена крестьянина также оказывается под обстрелом. В итоге, взяв три с половиной тысячи, председатель уезжает, приказав завтра явиться к нему вместе с сыновьями и братом4.( Мы намеренно не стали указывать фамилии и место действия)
И все это в июне 1919 года, почти в пик восстания. Очевидно, что такие случаи дискредитировали советскую власть в глазах граждан, которые привыкли к жестокости, но жестокости справедливой. В конечном итоге, совокупность всех вышеперечисленных факторов, суммируясь и добавляясь новыми, вылилась в множество восстаний, слившихся воедино в зеленое повстанчество. Предлагаем уважаемому читателю ознакомиться с одной из типичных анкет дезертира весны 1919 года5. Нужно отметить, что данные выступления зачастую сочетали в себе как многочисленность, так и неплохую организованность. В связи с этим представляется интересным рассмотреть механизмы повстанчества, лидеров зеленых и подавление данного движения.
Архивные источники зачастую достаточно скупо повествуют о личностях повстанцев, намного больше информации хранят мемуары односельчан, бывших коммунистов и активистов. В них освещается повстанчество «изнутри» села, хорошо прослеживаются родственные связи, указывается социальный статус того или иного лица, раскрывается мотивация действий. Нередко данные материалы хранятся в музеях сельских школ и, таким образом, остаются недоступны широкому кругу исследователей. На наш взгляд, в рамках данной темы наибольшую ценность представляют воспоминания коммуниста Алексина (село Макашевка Борисоглебского района, сохранились частично), А. М.Атаманенко (село Еловатка Самойловского района), Е. Ф. Иванова (село Терновка Балашовского района), С. А. Фонова (село Подгорное Романовского района), Ф. Н. Полянского (Балашов). Кроме того, представляют интерес мемуары П. Ф. Мирошникова (город Балашов), В. Ф. Анисимовой (Балашов). С целью наиболее полного раскрытия данной темы мы рассмотрим зарождение и развитие повстанчества опираясь на мемуарные и архивные источники, внося, где это необходимо, свои комментарии.
А. О. БУЛГАКОВ БАЛАШОВ В КОЛЬЦЕ ФРОНТОВ. 1917-1921.
