Капитализм уходит. Социализм ему на смену не придет. Почему?

Михаил Бударагин: Минус общество

14 сентября 2013

Капитализм все дальше отходит от своих установок. Социализм все никак не приходит ему на смену. И, надо сказать, не придет. Но запрос на справедливое мироустройство никуда не делся. И он будет реализован.

Современность дает нам много поводов восхищаться высоким мастерством различных специалистов. Я всегда с некоторым благоговением захожу на борт самолета: вот ведь люди собрали это по винтику, и оно летает – это же поразительно. Я готов даже поверить в то, что многое делают роботы и автоматизированные линии, но кто-то ведь придумал и роботов, это ли не чудо?

Примеры можно множить: мы живем в мире, где мобильный телефон указывает нам дорогу с точностью до дома – тут остается только руками развести от гордости за человека.

Но, продолжая метафору с точностью и домом, стоит отметить, что более точно уже не нужно. Карта может быть еще мобильней, грузиться еще быстрее, но «точность до дома» – это ее предел.

Каменщик может класть кирпич быстрее, использовать усовершенствованный раствор, но не он определяет, каким будет дом, и уж тем более не он решает, сколько домов будет на улице. Мир инженеров неизбежно обращен к идеологам, которые должны объяснить, а зачем вообще ты должен жить в многоэтажном доме и загружать карты онлайн.

За тем, наверное, что ты живешь в капитализме, где каждый день идешь на работу, покупаешь товары, едешь на концерт или оформляешь документы в посольстве.

1

Капитализм, к сожалению, не в состоянии дать главные ответы: он существует инерционно. Социальное требование справедливости – базовый запрос к любому типу мироустройства – капитализмом игнорируется напрочь. Ты будешь много работать, а потом разбогатеешь и станешь счастлив? Нет. Ты можешь вкалывать, как проклятый, а потом придет мировой финансовый кризис, и государство спасет не тебя, а банкира, чтобы тот, едва не прогоревший из-за своих сомнительных махинаций, смог и дальше заниматься ими же. А ты честно умрешь под забором. Вот и вся справедливость: богатые богатеют, бедные беднеют, а о сказке про американскую мечту Ларс фон Триер все рассказал в «Танцующей в темноте».

Посмотрите, отрезвляет.

Но альтернативы капитализму пока, к сожалению, нет.

Социализм разного извода (а, надо сказать, шведский его тип сильно отличается от северокорейского), говорящий о равенстве, упускает очень важное обстоятельство: люди не хотят быть равными, им нравится культивировать свое неравенство, и вчерашняя прачка, выбившаяся в менеджеры по продажам, кривя носик, проходит мимо таджика, считая его ниже себя и вовсе не чувствуя, что он брат ей. Отсюда, кстати, появляется Брейвик, провожаемый в камеру под аплодисменты европейских «правых».

А в борьбе же за принудительное равенство побеждает капитализм: все мы носим почти одну и ту же одежду и закупаемся в сетевых магазинах, смотрим одни и те же фильмы и ездим в одни и те же страны отдыхать.

А для особенных предлагается тряпка за 100 тысяч рублей, ничем не отличающаяся от тряпки за 10 или за 5. «Дииизааайнерское», вздыхают менеджеры по продажам, страстно желающие неравенства в надежде, что оно не вернет их в прачки, а вознесет туда, к тряпкам за 100...

Все довольны.

Нет, конечно, не вознесет, но, в общем, это уже не наши проблемы.

2

Мы находимся (не в первый раз, кстати) в тупике прогресса, в черном чулане, из которого нужно найти выход. И пусть в чулане тепло и сухо, на воле все же лучше.

Тупики прогресса – к сожалению, неизбежны. Они связаны с тем, что человечество выбирает из техники все ее содержание, всю смысловую нагрузку. И требуется новые научные достижения, чтобы оторваться от старого мира. Так было и тогда, когда человек вышел из тьмы своих землянок и стал строить города. Потом он изобрел письменность, и мир – не в одночасье – стал другим. Потом он на кораблях проплыл все моря земного шара, затем – вышел в Космос.

И мир – в поисках более справедливого социального типа взаимоотношений – снова стал другим.

Вопрос, который сегодня стоит перед человечеством, очень прост: как очередной виток прогресса изменит наше социальное устройство и смогут ли новые технические достижения приблизить нас к справедливому мироустройству?

Выход, конечно, есть, и он продиктован именно новыми средствами производства и новыми средствами коммуникации, но вот качество этого выхода окажется иным, чем это было всегда

Принцип новой социальной революции можно сформулировать так: если никакое общество и государство не могут быть справедливыми ни при каком устройстве, они должны исчезнуть как устаревшие формы тиражирования и воплощения несправедливости.

Это звучит вполне мифически. Позвольте, мол, как же мы без общества и без государства, да как такое возможно?

Возможно.

3

Пока есть локальные, очень узкие примеры того, как это будет работать. Узостью и маргинальностью примеров я бы не слишком смущался: христианство, самая популярная на сегодняшний день религия, начиналась в катакомбах и сектах. Не было ничего маргинальней христианства, что не мешает католикам и православным совершенно справедливо полагать себя большинством.

Первый пример – хикки, странная субкультура эмоциональной и социальной ограниченности, дети Сети, люди, которые не выходят на улицу. Сеть дает все, что нужно, к чему плодить сущности?

Второй пример – биткоины, анонимная сетевая валюта, вокруг которой создается анонимный (и никем не контролируемый) мир, пока заточенный под наркотрафик, но способный распространиться и на все остальное. Деньги – этот фундаментальный фактор власти – теряет в данном случае свою силу, социальные статусы растворяются в анонимности, иерархии не существует.

Это очень удобно. Как и быть хикки, кстати. Минимум затрат, максимум результата. Бинго.

Собственно к Сети должны прибавиться два новых средства производства: уже существующие и сейчас очень дорогие (это не надолго) 3D-принтеры (одежда, обувь, предметы бытовой химии, оружие и т.д.) и пока отсутствующие мобильные фабрики по производству синтетической еды.

Если с принтерами все уже, в общем-то, ясно, и через десять лет постоянного удешевления и упрощения они станут доступны точно так же, как стали доступны персональные компьютеры, то с едой все будет немного сложнее.

4

Однако отвечу сразу на возмущенные возгласы о том, что еда – это святое. То, что обычный горожанин ест уже сейчас – это не просто нездоровая пища, это – итог стараний не фермеров, а химиков. И можно сколько угодно возмущаться и тыкать пальцем в упаковку, на которой написано волшебное слово «екологический», дела это не меняет.

Продавец продает товар, он вам на упаковке еще и не то напишет, а вы все верите.

У вас нет вообще никаких гарантий того, что ваша еда – не синтетическая уже сейчас. Повторю еще раз, для закрепления: вообще никаких гарантий. Вы можете сами проверить качество почвы, проанализировать состав удобрения и посадить репу – во всех остальных случаях вы не знаете, что вы едите.

Комбайнер дешевой синтетической еды из чего угодно – последний кирпич в фундамент пост-общества. Поначалу будет немного непривычно, конечно, но, в общем, привыкли и к гамбургерам, чего уж тут стесняться...

Синтезировать питьевую воду будет сложнее, но, я полагаю, эти комбайны станут универсальным производителем всего, что можно употребить в пищу – вплоть до некоторых, довольно простых, но таких необходимых лекарств. А носовой платок напечатает 3D-принтер.

Можно спокойно поболеть дома.

5

Каким будет пост-социальное общество? Прежде всего, оно будет справедливым: автономные биоинформационные организмы станут действительно равны, потому что сама автономность их существования (как физическая, так и психологическая, так и социальная) позволит выстроить сложную внеиерархичную структуру.

Управление будет состоять в логистике доставки и оплаты ресурсов, все остальное можно будет делать самому. Психолог Екатерина Мурашова справедливо связывает кризис семьи с тем простым фактом (экономическим, особо отмечу), что воспитывать и растить ребенка можно одному.

Так вот не только для семьи больше не нужны будут двое. Для всего остального – тоже.

Для общения – особенно.

Уже сейчас значительная часть «белого», западного, передового мира общается в основном с голосовым помощником Сири в своем айфоне и эрзац-людьми в своих социальных сетях.

А ведь будущее еще даже не наступило.

Взгляд