Какой прок от газеты
Долгое время мы в области были единственные с партийной газетой. И что? Как заметил некогда уважаемый в советской печати Вл. Тендряков: «...Иной раз напишешь да напечатаешь выстраданное и потрясающее, и думаешь: вот прочитают завтра люди, и - мир перевернётся! Но ни завтра, ни потом - мир не переворачивался. Всё шло своим чередом». Грустная эта истина мне была давно известна. Но - вода камень точит! Регулярной газетой с узнаваемым «лицом» - логотипом, с забойной рубрикой, с постоянством в теме, со смелым и умным автором, с острой карикатурой - раскачаем мы сознание людей! Так думалось мне тогда.
Интересный автор - был, неискушённый, но искренний и смелый А.Орешин - из среды умных работяг на четвёртом десятке жизни; была постоянная рубрика «Атеистический ликбез» с таким же постоянным автором О.Астрихинским из Чигорака - знатоком и библии, и Спинозы; был свой сказитель и басенник Мордвинцев - публицист, оригинальный в мысли и силе её выражения. Поэт, правда, никакой. Были и другие.
Гостев присылал комплектами карикатуры Пономаренко, на все случаи и темы из жизни. Была и направляющая добрая рука П.И.Бражины, главного редактора «Борисоглебского вестника», учившего меня жизни в газете. Было всё, даже мир и согласие с коллегами. Но не было «прорыва»! Спроси жителя любого микрорайона: есть ли газета коммунистов в городе? Даже сами коммунисты есть? - вытаращит на тебя глаза обыватель, и сам же тебе этот вопрос задаст.
Но ещё раньше сказал знаменитый наш писатель: «Русские ленивы и не любопытны». Точно! Газету не рвали из рук, за деньги на неё смотреть не хотели, вывешивать в витрине не было резона: витрину даже с «Советской Россией» разбили после десятка вывешенных в ней номеров. Толпы у её стенда тоже не наблюдалось. Не помогали ни общегородские темы с выразительными фотографиями нашей "Борисоглебской правде", ни интервью с редкими личностями. Даже скандал с директором многострадального дома инвалидов и ветеранов, дошедший до суда, не повлиял на популярность газеты. Но не совру, сказав, что отзывы читавших газету самых разных людей (даже профессионалов!) были откровенно положительными. Хвалили. Однако «паровоз» не тянул!
А по существу - не хватало денег на популярность. Свой художник, хороший фотоаппарат, бензин для мобильности, тираж для охвата, подписка на прессу и подсобную литературу - это надо. И цвет, и размер, и шрифт для слабовидящих. Необходимо! И даже другой язык. Молодёжный. И даже другой стиль! Смелый, берущий за живое! И, чёрт возьми, нужна зарплата редактору. Газета - дело серьёзное. Уверен, газета бы «пошла».
Другое мнение
Исходя из важности газеты для райкома – справедливо представить иное мнение о её значимости. Для внешнего мира - она и пропагандист, и агитатор, а для внутреннего, партийного - орудие возможных разборок. Почему редакторами своих печатных органов являются зачастую сами секретари?
В партийном деле пресса не четвёртая, даже не вторая власть, а не менее сильная, чем первая. Редактор - всегда член райкома. А не вздумает ли он критиковать стиль работы организации? Самого секретаря? Прямое руководство газетой надёжнее, чем контроль её секретарём.
Конфликты такого плана имели место. В моём секретарстве они уже обозначились, при Полянском назрел нарыв, при Сухинине он прорвался.
В мой срок я, как фактический «родитель» газеты, временами спокойно доверял редактирование В.С.Полянскому. Обнаружив склонность и способность А.Д.Мордвинцева к газетной работе, я поменял формального редактора Полянского, при абсолютном согласии последнего, на А.Д.Мордвинцева. Он исполнял редакторскую работу азартно и неплохо, пока актив партии не предъявил ему претензии в каком-то самочинстве. Я счёл замечания серьёзными и снова поменял редактора на вступившего к тому времени в КПРФ В.И.Тарабрина, свободного пенсионера, имевшего опыт редакторской работы в «районке». Но его работа оказалась, на мой взгляд, настолько старомодной и по партийному невнятной, что я, назначенный к тому времени ответственным за газету, забрал функции редактора снова себе.
Все мои действия с назначениями - чистое самоуправство, не спорю. Но тогда ни мне, ни коммунистам так не казалось. Не было главного раздражителя для недовольства - борьбы за власть в организации. Достаточно было объяснить свой шаг фактом целесообразности. Доверие секретарю ещё существовало.
«Газетная война», однако, продолжилась с остротой приведшей к поворотам значительным. Оказалось, в газете можно не только уязвить противника, в корне поменять «направление главного удара», но и украсить собственный рейтинг. Это и случилось. Правда, значительно позже.
Пабли-сити, или – «не делай добра»
Собственная газета – прежде всего – самореклама. Даже «Единая Россия» на местах вдруг начинает печатать собственный листок. Разумеется, перед выборами. После можно и прекратить, чего деньги тратить. Но прозвучать в независимой газете с добрыми делами - куда солиднее.
Обеспечить себе такую рекламу мы старались, когда газеты у нас ещё не было. «Химмашевская» ячейка и крыла крыши, и возила дрова, и ремонтировала жильё, и обеспечивала стройматериалом нуждающихся. Знали же об этом лишь коммунисты да опекаемые бедняки. Но никто не собирался «звонить» о миссионерстве КПРФ. «Осчастливленные» горожане благодарственных заметок в газету о нас писать не торопились. Но реклама была необходима. И три-четыре публикации о делах КПРФ были-таки напечатаны. Но и тут резонанс не соответствовал затратам. Имея солидную поддержку состоятельного коммуниста, я организовал через газету конкурс к юбилею Октября, но отклик был не очень активный. Солидные награды получили трое победителей, но в комсомол не вступили и приток молодёжи не обеспечили. «Борисоглебский вестник» добросовестно осветил ход конкурса, но интерес к коммунистам этим заметно не увеличил.
Когда же я прочитал все эти публикации другими глазами (озабоченных трудяг, равнодушных клерков при зарплате, замороченных телеком юных пользователей жизни) - пришёл к здравой мысли: газета уже не «массовый агитатор», большинству эти мелочи «до лампы». Что подтвердило совсем недавнее сообщение лидера ЛДПР в той же газете: они пожертвовали 30(!) тысяч рублей на социальную адресную помощь. Увы, даже не между строк читалось явное желание понравиться, но и тридцати тысяч мало, чтобы эти акции воспринимать всерьёз и дало бы продуктивную отдачу. Хуже, сам координатор вскорости «слинял», перешёл в другое лидерское качество.
Зато не проблема назвать примеры, когда облагодетельствованные граждане, в силу ли воспитания Советской властью, или в соответствии с дурным менталитетом, не то что не спешили кланяться, а возмущались, что про них забыли и перестали всячески помогать.
Увы, не феномен.
