Зачем коммунисты в Думе?
Однако, выборы в местный Совет - вопрос не последней важности. Конечно, районная Дума консервативна и никчёмна по определению: она не наша и нашей не будет. А если и будет - революцию не приблизит. Что сможет большинство коммунистов в «Думе», если такое случится? Работать по законам антинародной конституции? Среди коммунистов города есть такие, кому кажется: если всем россиянам исполнять (не нарушать) законы РФ - не нужна и компартия. Идти в «Думу» под таким лозунгом и там сотрудничать с властью - что может быть противоестественнее для оппозиции? Улучшать жизнь земляков по мелочам? Это могут делать и «Родина», и ЛДПР, чтоб всего лишь не потерять рейтинг. И даже больше смогут - в силу своей умеренности в амбициях: сменой системы они власть не пугают.
А, собственно, есть ли варианты?
Для Думы с большинством коммунистов или здравомыслящих людей есть. Но сама ситуация в стране подавит прорыв, который может родиться в «революционной» Думе. Коротко, вот о чём речь: если законы не дают местной власти противостоять реформам, нужно использовать другое право: право законодательной инициативы. Если и это право властью подавляется – всей думой заявить протест и приостановить свою работу, призвав всех коллег в таких же законодательных органах области, страны – поддержать своё требование к власти, например: прекратить антинародные реформы.
Увы, это было бы прекрасно, когда бы не было так смешно. Другой такой Думы в России не найдётся, опасную смуту ни одна не поддержит. Говорю это как автор подобной акции, добившийся даже её принятия на Совете. Но областная газета «Коммуна» не дала даже информации о ней, не говоря о публикации самого «призыва». И обком оказался бессилен помочь: в стране – «свобода печати»! Но Бражина осмелился, и информацию дал. (В «Б.В.»)
Позиция коллектива
Критическое восприятие секретаря отдельными коммунистами не могло внести разлад в коллектив. И не только потому, что я был, как мне кажется, прав. Ещё и потому, что, как я со временем заметил, большая часть собрания изначально готова принимать секретаря как лидера, как истину, как авторитет. И вовсе не как мудрость масс можно было оценить их молчаливое одобрение. Это молчание пришедших слушать, а не рассуждать. Но уже хорошо, что и поддерживать.
Показательно признание бывшего коммуниста Дмитриенко: «Я на те собрания (КПСС) всегда ходил как на повинность. А тут – новый поворот! Да я просто мчался на собрание. Наконец будем делать дело!» Увы, Дмитриенко надолго вышел и из КПРФ, так и не дождавшись дел, на которые рассчитывал.
Самое ужасное, что желание многих что-то делать совершенно не поддаётся определению: взять автомат? – нет! Выступить в газете или на телевидении? – Избавь бог! Получить место в Совете? - Это бы ладно, да вот если бы по партийным спискам: некогда, да и неловко по чужим домам ходить, во власть проситься.
Подозреваю, это не частный случай, скорее – общероссийская норма.
«Оригинальное» мнение из народа
Не менее неприятно озадачило меня и рассуждение «сочувствующей» избирательницы: «Мы всегда ходим на ваши митинги, но они уже не впечатляют. Чего-то не хватает. Может, концерт дать, или интересного гостя пригласить? Или ещё что оригинальное! Больше б людей было на ваших мероприятиях». Каково!! Но с нею частично пришлось согласиться: мы не пожалели денег, стали приглашать на демонстрацию оркестр. Превратили в традицию маршрут с возложением цветов и речами наших лидеров у мест возложения.
Но увлечение новациями ради сбора зевак – не вариант. Из организующего мероприятия, серьёзного и делового, акция обретает элемент развлечения. Все эти ухищрения соберут и толпу если мы, как Анпилов, вздумаем идти к Белому дому на коленях. Тоже оригинально. Новая власть будет нам благодарна: она подарила народу право на пролетарские праздники, а коммунисты возьмут на себя функцию организаторов увеселений. Чем не жизнь при демократах? Компартия превратится в одно из декоративных украшений российского быта, наравне с СПС и прочими.
Состав и качество
13 лет в КПРФ привели меня к мысли, что мотором организации являются примерно 10% «упёртых», либо истинно умных, деятельных коммунистов. На тех и других можно положиться. Остальные - «масса». Для них партия уже не более чем клуб, способ, форма общения, подпитка надежды, а для кого-то и возможность самовыразиться, порой не лучшим образом. Но закон перехода количества в качество, как бы и кем он не оспаривался, присутствовал в процессе и был дополнительным аргументом в пользу активного приёма в партию.
Что значит «упёртые» в понимании секретаря - вопрос из области этики. Таких коммунистов называют и несколько иначе (порой и определение «чокнутые» звучит мягче). Скажу о себе: сколько людей, не знакомых со мной, услышав, что я коммунист, посмотрят на меня не с уважением, даже не с безразличием, а с немой (порой и вслух!) издёвкой: «И этот туда же! На вид - нормальный мужик...». А если человек и «на вид» не производит впечатления «нормального»?
Впрочем, понятие «нормальности» - продукт точки зрения. Для меня верующие - ненормальные люди. Но это их нисколько не огорчает, и они продолжают молиться третье тысячелетие кряду. У коммунистов - своя вера! И что странного в том, что для кого-то мы «неполноценные»? Вопрос в предвзятости. В полемике с умниками, для которых коммунист - «коммуняка», нередко услышишь вопрос: «Ну, а этого-то зачем приняли? Числом взять хотите?» Отвечаю: «Умные и ушлые идут в другие партии. Мы принимаем честных и нуждающихся в нас». Впрочем, отказ в приёме вызовет издёвку похлеще : «Такие вам не ко двору? Тогда чья же вы партия?»
В оправдание перед строгими судьями замечу, что знаю и секретарей, неизвестно зачем принятых в партию. Личности типа Шумилова, прозванного на «Химмаше» «Шумилкиным», не редкость, как в то, так и в наше время, вроде Грибановского А.И.Каньшина.
Дурные мысли «по поводу»
Сама же постановка вопроса о «полноценности» наводит на мысли, далёкие от оптимизма. Конечно, многие скажут обо мне, Полянском, Сухинине: «Молодцы парни!» Но сколько их, так говорящих? Объективно — те самые 10-15%, что за нас сейчас голосуют. И когда подавляющее большинство людей, за которых ты готов чем-то жертвовать, либо равнодушны к тебе и твоей партии, либо вовсе тебя не приемлют, справедливо задуматься: кто же дурак? Не Сёмка ли Давыдов, самоотверженный борец за народ, не имевший ничего кроме шишек от баб, которые в стихийном мятеже на нём же отводили душу кулаками? Так не суть ли Христа иной коммунист, во спасение страждущих? Не мы ли - мессия?
Но самая гадкая истина открылась мне при разговоре с группой студентов, иронизировавших ввиду наших знамён и бодрых песен из громкоговорителя перед майской демонстрацией:
- Гля. «Коммуняки» не унимаются. Живы ещё?
- Живы. И чем не угодили?
- Дай вам власть, вы «порнуху» запретите.
Конец беседы не имеет значения. Если рабу бросить бабу, он на вилы не полезет. Но студент?! Власть ловко превращает их в рабов «ящика». Власть портит лодку, в которой ей не плыть. У неё есть запасные аэродромы. А у нас?
Такие странные мысли посещали меня в минуты огорчений от реакции на наши самопожертвования. И тогда ещё утешали, хотя бы победой в локальном споре. Но копили сомнения.
