В низовьях Хопра
12 Августа 2013
Отчет биолога Кирилла Успенского о первой части экспедиции «Хопер-2013», часть I
Раннее утро второй половины лета. «Лада-Калина» уносит нас на восток от Павловска, который уже неоднократно за последние восемь лет становился отправным пунктом для организуемых нами экологических экспедиций. В машине три человека, являющиеся как бы отражением всего спектра интересов поездки: историк, географ и эколог.
Мы держим путь на Калач. Дорога идет то вверх, то вниз. Мы или погружаемся в туман, окутывающий склоны степных балок, или словно возносимся к солнцу, окрашивающему окружающую нас степь в сказочные золотисто-зеленовато-коричневатые тона. Такое сочетание делает картину вокруг нереальной, почти мистической. Воображение уносит в страну гоблинов и троллей, и даже встречные машины кажутся эдакими инопланетными кораблями.
Нашей экспедиции предшествовали известные события. Читатель, конечно же, в курсе нешуточных событий, развернувшихся в Прихоперье в связи с планируемыми разработками медно-никелевых руд. Страсти накалились до предела!
Будучи всем сердцем на стороне противников разработки никеля, мы долго думали, какую реальную помощь можем оказать. Один из основных аргументов Уральской горно-металлургической компании, структура которой выиграла конкурс на разработку Еланского и Елкинского участков в Новохоперском районе, сводится к тому, что Хопер типа и так река грязная, так что разработка месторождений ситуацию не ухудшит. И нет там никаких орланов-белохвостов, выхухолей и прочих редких видов, над которыми пекутся экологи.
Что ж, можно и проверить. Идея экспедиции по оценке экологического состояния низовий Хопра возникла в середине зимы. А ее спонсором стала партия «Альянс зеленых», которой мы выражаем искреннюю благодарность.
За Калачом картина изменилась. Расчлененный балками рельеф сменился плоской как стол равниной. На границе с Волгоградской областью мы пересекли противоящурную полосу, посыпанную опилками. Чуть дальше нам не раз будут попадаться посты с устрашающими надписями «Карантин», «Ящур», «Африканская чума свиней».
Непременным атрибутом таких постов служили помятые субъекты с опухшими с жестокого похмелья глазами. Все они были на одно лицо. Клонируют их где-то, что ли? Какова функция субъектов, так и осталось для нас загадкой. По крайней мере, никаких попыток задержать и досмотреть проходящие машины они не предпринимали.
За Калачом нам стали чаще попадаться парящие над степью хищники. В основном - обычные для наших мест канюки и коршуны. Но в районе станицы Упорниковской стали встречаться болотные и луговые луни. Стоп, а как болотные птицы оказались посреди степи? Разгадка не заставила себя долго ждать. Вскоре нашему взору открылись обширные заросли речного тростника и рогоза. Но как здесь оказалась вода? Ведь до Хопра нам попалась всего одна речка Тишанка, которую и речкой-то можно назвать весьма условно. Изучение карты позволило найти ответ. Тут довольно много мелиоративных каналов. Видимо, во времена «преобразования природы» кому-то из местных деятелей пришла в голову идея пустить воды маленькой речки Тишанки на орошение полей. В итоге речка практически исчезла, а вокруг станиц образовалось обширное болото, которое служит прибежищем большому количеству птиц.
Первым населенным пунктом, который мы решили посетить, стала станица Нехаевская. В ней, если верить информации, почерпнутой из Интернета, находится даже музей казачьей культуры. Он-то и привлек наше внимание.
Станица Нехаевская производит благоприятное впечатление. Чистые улицы, выложенные плитками, сочетаются с обилием цветочных клумб. Фасады домов аккуратно оштукатурены и покрашены. Лишнего шика нет, но всюду заметна опрятность и аккуратность.
Бросился в глаза билборд «ГУ «Природный парк «Нижнехоперский». Комитет природных ресурсов и охраны окружающей среды администрации Волгоградской области. Общая площадь 230000 га. Цели создания:
1) сохранение природной среды, уникальных природных ландшафтов и объектов;
2) охрана редких и исчезающих растений и животных, занесенных в Красные книги России и Волгоградской области;
3) сохранение историко-культурных объектов;
4) создание условий для регулируемого отдыха и туризма;
5) внедрение научных методов охраны природы;
6) поддержание экологического баланса;
7) экологическое просвещение населения; восстановление нарушенных природных и историко-культурных комплексов». Далее были указаны адрес и телефон.
Не скрою, наличие природоохранного учреждения нас приятно удивило. Значит, у нас в среднем течении Хопра собираются добывать никель со всеми вытекающими отсюда экологическими последствиями, а здесь напрягают силы, чтобы сохранить и где надо восстановить природу Прихоперья. Чуть позже мы убедились, что написанное на плакате - не пустые фразы!
Дальнейший наш путь лежал в музей казачьей культуры. Конечно, он небольшой и явно обделен уникальными экспонатами. Впрочем, как знать, в хранилище-то мы не рылись. Но в музее чувствовалось нечто большее. Вся экспозиция была составлена с любовью и знанием дела. Различные сечки для крупы, ручные жернова и терки, долбленые корыта, ткацкие станки, утварь, приспособления для ловли скота и переноски сена оказались расставлены в соответствии со своим функциональным назначением и временем изготовления.
Уголок комнаты в казачьем курене был обставлен так, будто здесь ожидали молодоженов. Сверкающие белизной простыни, подушки с вышивками. На почетных местах стоял сундук (как сказал нам гид, свекровь дарительницы, выходя замуж, привезла в нем в дом мужа свое приданое) и сервант. На последнем красовались настоящий медный самовар и огромный штоф с кукурузным початком вместо пробки.
В соседней комнате наше внимание привлекла странная скульптура - человеческий череп размером с баскетбольный мяч, сваренный из отдельных осколков, собранных на Мамаевом кургане.
Неподдельная любовь к своей малой родине и ее культуре сквозили и в рассказе нашего гида - очаровательной девушки Лены, сотрудника отдела культуры райадминистрации. Кажется, я стал лучше понимать казачью культуру и ее специфику.
Из рассказа Лены следовало, что казаки - прежде всего военное сословие. То есть весь их быт и хозяйство были в первую очередь подчинены интересам службы. Отсюда - и значительно рельефнее выраженные по сравнению с крестьянами и «иногородним» населением такие качества, как религиозность, уважительное отношение к старшим, аккуратность, точность во времени и чистоплотность. Если верить внешнему облику станицы, то, похоже, названные качества сохранились (несмотря на политику расказачивания, продолжавшуюся, по сути, до 30-х годов XX века) до сих пор.
Мы поблагодарили гида (от платы за экскурсию она наотрез отказалась) и продолжили дорогу. Все-таки главной целью экспедиции был Хопер, о чем забывать не следовало.
На въезде в Алексеевский район мы решили остановиться у родника, оформленного живописной ротондой, чтобы пополнить запасы воды. И здесь меня постиг досадный момент. К роднику надо было спускаться по крутой лестнице, у подножия которой прошедший накануне сильный дождь развез грязь. Неудачно ступив в кашеобразную массу, я туда и плюхнулся. Пришлось задержаться, чтобы застирать штаны и майку.
На въезде в станицу Усть-Бузулукская нам встретилась оригинальная скульптурная композиция, изображающая человеческую руку, вырезанную из целого древесного ствола и сжимающую земной шар. Рядом красовалась надпись «Люди! Берегите Землю - матушку!».
Наконец Хопер. Его воды стремительно несутся к Дону, промывая себе дорогу между двумя высокими берегами. С высоты правого берега видны крутые водовороты и пенящиеся стремнины. Нас приветствовала тонкими криками стайка куликов-перевозчиков, им вторила черная крачка. С противоположного берега слышался посвист иволги. Пора была приступать к выполнению основной цели экспедиции.
Измерение уровня содержания различных веществ в реке и определение биометрического индекса - дело трудоемкое. Я не стану утомлять методическими подробностями. Скажу лишь, что воды Хопра оказались чище, чем воды Дона.
Содержание нитратов в них в 1,8 раза ниже предельно допустимой концентрации, нитритов (а они куда как опасней!) - в шесть раз. Содержание солей меньше, чем в чистейших родниках, протекающих среди карбонатных пород. РН нейтрально. Больше всего времени у нас ушло на определение биометрического индекса Вудивисса. В результате воды Хопра были оценены как чистые. Как говорится, что и требовалось доказать.
После станицы Усть-Бузулукской пейзаж приобрел все более непривычный нам, жителям Центрального Черноземья, вид. Вместо пересеченного рельефа с балками и курганами до горизонта расстилалась плоская как стол степь. Вместо лесных полос, рощ и перелесков - небольшие группы невысоких деревьев.
Наш путь лежал в станицу Зотовская. До революции она снабжала окрестные поселения утварью, седлами, упряжью, колесным маслом и т.п. Естественно, в Гражданскую войну жители станицы не поддержали Советскую власть. Результат оказался плачевным. Местный отряд казаков, сражавшийся с красными, был полностью перебит. Судьба их родственников оказалась трагической. С того момента начался закат станицы. В 60-е годы XX века она на какое-то время вновь ожила, став одним из крупных портов на Хопре. А окончательно станицу добила горбачевская перестройка. Сейчас там около 60 человек, тогда как в середине 60-х было 1400!
Правда, сейчас наблюдается такое явление, как возвращение жителей на историческую родину. С одной такой семьей мы познакомились. Химики из города Волжского, оставив городскую квартиру, переехали сюда, отстроили старый бабушкин дом и теперь живут натуральным хозяйством. Они рассказали, что сбежали сюда, заботясь исключительно о своем здоровье. В городе вследствие невыносимой экологической обстановки жена страдала астмой, муж - аллергией. Здесь, на свежем воздухе, болячки вроде как отступили.
На берегу реки, куда мы спустились для проведения необходимых замеров, мы встретили палатку, рядом с которой стояла машина с номерами Подмосковья.
Обитателями палатки оказалась супружеская пара, приезжающая сюда отдыхать уже восьмой год. Поначалу отдыхающие отнеслись к нам недоверчиво, явно приняв нас за сторонников разработки никелевых месторождений (как они нам потом признались), но, узнав, что мы относимся к противоположному лагерю, разговорились и даже охотно дали интервью на видеокамеру. Думаю, подробно говорить об их отношении к планируемым разработкам излишне.
Замеры содержания различных веществ и биометрического индекса Вудивисса подтвердили чистоту вод Хопра. О том же свидетельствовали обнаруженные нами поблизости заросли белых кувшинок, традиционно считающихся показателем чистоты воды.
Архитектура домов в станице Зотовской также примечательна. Мы обнаружили несколько классических крытых камышом казачьих куреней с верхами и низами и великолепный храм в стадии реставрации. Правда, побеседовать со священником не удалось. На дверях храма мы прочли записку «Уехал в Воронеж за колоколами».
Местный краеведческий музей оказался весьма уютным помещением, состоящим из двух комнат. Экспозиция была небогатой, но, как и в Нехаевской, составлена с любовью и со вкусом. Наибольшее впечатление на нас произвели так называемые квитки - округлые напольные коврики различных размеров. Они придавали комнате особый колорит. Возле входа в музей лежал большой долбленый челнок, аналог которого лично мне пришлось видеть только в Москве в Историческом музее.
Из предварительного штудирования литературы и разговоров с местными жителями мы узнали о таинственной Зуевой пещере, в которой некий разбойник Зуй прятал награбленное имущество. Нам удалось примерно установить и ее местонахождение. Один из местных жителей даже вызвался подбросить нас туда на своей «Ниве» (для «Лады-Калины» тамошние дороги оказались непроходимы). Отъехав километра на три от станицы, мы начали подъем по густо заросшей лесной балке.
Окружающая дубрава была представлена высокими дубами с примесью ясеня, липы, полевого клена. В подлеске преобладал бересклет и лещина. Пока мы пробирались к пещере, неоднократно натыкались на следы косуль, порой кабанов, лисьи прикопки. В одном месте нам попалась утрамбованная площадка на склоне балки, чем-то напомнившая гнездовище филина (хотя полной уверенности не было). В лесу слышалось щелканье поползня, циканье дубоносов, крики соек, тревожное «чей, чей» пухляка.
Вот мы и у входа в пещеру. Впрочем, входом его можно было назвать с натяжкой. Рядом валялось несколько камней. По виду пещера явно служила каменоломней (что позднее подтвердил старожил станицы), а вот раньше… Впрочем, здесь однозначного мнения нет. Мой друг историк предположил, что она могла быть либо жильем отшельника, либо местожительством первых поселенцев, основавших станицу.
Уезжая отсюда, мы не могли не завернуть к источнику святой Параскевы Пятницы, хранительницы семьи и домашнего очага. Здесь нами руководил не только исследовательский интерес, но и необходимость пополнить запасы воды.
Заключительной точкой нашего путешествия стала станица Аржановская. В отличие от Зотовской, Аржановская имела современный вид и потому не произвела на нас сильного впечатления. Поэтому мы сразу направились на берег Хопра.
Хопер возле Аржановской явно отличался от того, что мы наблюдали до сих пор. Течение здесь было более стремительным, а дно - каменистым. Такое впечатление, что мы оказались где-то в горах Крыма, Кавказа или Алтая, а не в центре русских степей.
Замеры содержания веществ в воде показали низкий уровень содержания в водах Хопра нитратов, нитритов, низкую соленость и нейтральный рН. Отбор проб для определения индекса Вудивисса обнаружил, помимо привычных личинок поденок и стрекоз, несколько экземпляров рачков гаммарусов, в большом количестве встречающихся в озере Байкал, и экземпляр маленькой рыбки шиповки, который мы погрузили в спирт для последующего более точного определения. В целом было подтверждено наше первоначальное предположение о чистоте вод Хопра.
К концу второго дня экспедиции мы, усталые, но довольные, с наступлением летних сумерек пересекли границу Волгоградской и Воронежской областей. Здесь мы почему-то все дружно вздохнули с облегчением. Парящий над долиной реки Подгорной болотный лунь покачал нам крылом, словно бы в знак приветствия.
Основные выводы по результатам первой части экспедиции:
- по всем измеренным нами параметрам вода в среднем течении Хопра может быть смело отнесена к категории «чистая»;
- долина Хопра в его среднем течении отличается высоким уровнем биоразнообразия, то есть богатым растительным и животным миром;
- низовья Хопра ценны в историко-этнографическом отношении, ряд станиц сохранили свой исторический облик XIX - начала ХХ века;
- основным антропогенным фактором, влияющим на состояния вод и прибрежных экосистем Хопра, является рекреационная нагрузка, с регуляцией которой успешно справляется Нижнехоперский природный парк;
- как население среднего течения Хопра, так и приезжие туристы относятся к планируемым разработкам медно-никелевых руд крайне негативно.
Кирилл Успенский, кандидат биологических наук, доцент Воронежского государственного педуниверситета
4пера
