Неофициальная история Дельменхорста (Страница 1 из 10)

Ну-ка ,ну-ка.....

Советизм головного мозга.

Была у них такая штука как имущественный ценз.
То есть обладающий имуществом должен был выставить в случае войны выставить соответствующее количество вооруженных воинов.
А человек с оружием и без имущества оценивался как вор и грабитель.
Барон вооруживший и выставивший для защиты своё войско значит главный враг?
По аналогии,глава семейства вооруживший своих сыновей для защиты своего имущества ,для своих сыновей главный враг?

Мон шер ами Костик! Во-первых, я очень рад, что вы читаете историю Дельменхорста. Просьба одна: не флудить про проклятых большевиков, 300 евреев на нью-йоркском пароходе, письмо ткачихи т. Сталину и т.п. Хотелось бы всё же поболтать по теме. Понимаю, что модераторы у нас за правилами форума не следят принципиально. Плюс вы социально близкий им элемент. Но всё же, просьба такая имеется. Во-вторых, скажу честно - я против феодализма и не согласен с вашими его оценками.

Правильно ли я понял вашу мысль, что если вы, если вырастите и женитесь, будете приветствовать рождение супругой ребёнка от, скажем, директора рынка? И воспримите это как бонус?!

Дядя Серёжа не отвлекайтесь на реплики...чего Вы свой трактат по крохам выдаёте ? Я вынужден оставлять "на потом" т.к. после смены голова не варит а оставив куда-то тема исчезает....давайте полный вариант в выходные,забавно прочесть Ваш вариант германской истории..

дядя Серёжа,аристократия,национальная элита ,у них для своего народа ничего хорошего не сделала?
Христианство ,создавшее европейскую цивилизацию наибольшее зло?

Играли не флейтах, очевидно.

В 13-м веке никакой национальной элиты не было и быть не могло в Германии. Потому что Германии в нашем современном понимании ещё не было.

Ну, что ж, просвещение пролетариата - за это интеллигенции деньги тоже платят. Пожалуйста
https://www.youtube.com/watch?v=43aO-D1kjEs
Кстати, Лев Толстой никаким интеллигентом, тем более потомственным, не являлся. Он был столбовой дворянин и даже граф. А когда к старости начал придуриваться - играл опять-таки не в интеллигента, а в крестьянина. Ходит за сохой и носил армяк, naturellement, le mot de l'homme noble!

Поинтересуйтесь когда Германия с Римом воевала.

История эта о методах которые использовала власть имущих и восемсот лет назад, и использует их и сейчас. То объявляя свободолюбывых еретиками, то контр-революционерами, то опозиционерами как сейчас. Да и Петр Алексеевич точ в точь таким методом свободный Дон нагнул.
Есть книжный вариант этой истории. Дяде Сереже незванно помогу. Есть современная в интернете, а есть печатная 1912 года, она не порезанная, как современный вариант.

...Отожествление интересов Церкви и Государства, или же тех кто выступал от его имени,  всегда было взаимно выгодно.
Гораздо раньше, чем были выработаны законы против ереси и организована инквизиция для уничтожения инакомыслия, было понятно, насколько важно объявить еретиком всякого, кто откажется повиноваться требованиям прелатов и пап…
…Когда применение индульгенций дало Церкви почти бесплатное войско, готовое выступить в поход, лишь только папа объявит веру в опасности, — Св. Престол обратился к фанатизму христианского мира, чтобы он защитил его мирские интересы или помог им. Одним из самых первых дел этого рода было преследование штедингов,  живущих по нижнему течению Везера почти до Бремена.

Штединги было смешанное население, занявшее по нижнему течению ВЕЗЕРА земли, которыя упорным трудом удалось им отвоевать от разливов реки и моря. Территория их к югу тянулась почти до БРЕМЕНА. Люди грубые и, несомненно, полудикие, они были смелыми пастухами и рыболовами и, быть может, не прочь были при случае заняться пиратством под влиянием песень о подвигах викингов ИОМСБУРГА. По свободному соглашению, своими духовными руководителями они признавали Бременских архиепископов, которые получали от них десятину. Вопрос о десятине был источником недоразумений с незапамятных времен, с того самого дня, когда слабый лучь христианства проник в эти страны. В ХI в. АДАМ БРЕМЕНСКИЙ передает, что по архиепископии епископы продавали свои благословения, и что народ, недовольный их роскошью и обжорством, отказывается платить десятину. Штединги управлялись своими  выборными судьями по своим собственным законам до тех пор, пока около 1187 года не возникло волнений благодаря графам Ольденбургским. Эти сеньоры пытались распространить свои владения на болото и заселение острова и с этой целью построили один или два замка, что бы держать население в страхе. Церквей было мало, и так как приходы были обширны, то женщины обыкновенно своих дочерей возили к обедне в повозках. Солдаты гарнизонов начали делать вылазки и хватать этих женщин, что бы усладить свое одиночество, так что, в конце концов, население возросло, захватило оба замка, вырезало гарнизоны и отрезало перешеек, по которому можно было проникнуть в их область, оставив только один узкий вход. Граф ИОАНН ОЛЬДЕНБУРГСКИЙ вернул эти замки, но после его смерти штединги снова сделались независимыми. Одним из своих основных прав они считали право не платить десятинного налога и они с презрением обращались со священниками, которым поручено было привести их в повиновение. Они укрепили свои оборонительные работы и освободившись от всякой феодальной и духовной тирании, стали принимать к себе беглецов со всех окрестных стран. Говорят, что Бременский архиепископ ГАРТВИГ, отправляясь в 1197 г. в Св. Землю, просил ЦЕЛЕСТИНА III проповедывать крестовый поход против этих еретиков; но рассказ этот явно вымышлен, так как в то время альбигойские крестовые походы не надоумили еще применять эту меру в христианской стране. Положение осложнилось, когда были преданы мученической смерти монахи решившиеся проповедовать крестьянам платить десятинный налог. Еще более осложнилось дело благодаря одному случаю. Один священник, рассерженный темь, что одна высокопоставленная женщина мало пожертвовала на Пасху в церковь, в насмешку вместо св. облатки вложил в рот кающейся женщине монету. Не будучи в состоянии проглотить это нового рода причастие и не зная, что это – монета, женщина, боясь совершить кощунство, держала ее во рту, пока не вернулась домой, где она выплюнула ее в чистую простыню и раскрыла , таким образом, проделку священника. Взбешенный этим оскорблением муж этой женщины убил священника, и это убийство усилило всеобщее брожение. Когда в 1207 г. прибыл ГАРТВИГ, то он попытался смирить восставших, но ему удалось только собрать несколько денег.(1)
Однако, с штедингами обращались, как с истинными католиками. Когда понадобилась их помощь в ожесточенной борьбе, которую с 1208 по 1217 г.г. вели между собой соперничавшие бременские архиепископы, сначала ВАЛЬДЕМАР и БУРХАРД, а потом ВАЛЬДЕМАР и ГЕРГАРД. Первоначально штединги стали на сторону ВАЛЬДЕМАРА, но когда ФРИДРИХ II одержал победу над ОТТОНОМ, они присоединились к ГЕРГАРДУ, и последний выиграл благодаря им дело. В 1217 году ГЕРХАРД занял свою архиепископскую кафедру и до самой своей смерти, последовавшей в 1219 г. великодушно покровительствовал  своим союзникам. Приемником ему был воинственный прелат ГЕРГАРД II из дома ЛИППЕ; он желал уничтожить вольности БРЕМЕНА и обложить пошлиной всю торговлю по ВЕЗЕРУ. Вопрос с десятинном сборе со штедингов не мог ускользнуть от его внимания. Различные заботы, а именно – война против короля ДАНИИ и борьба с упорствующими гражданами БРЕМЕНА – помешали ему немедленно попытаться смирить штедингов;  но, в конце концов, у него развязалися руки. Брат его, ГЕРМАН ЛИППЕ, примирился с другими сеньорами: независимость крестьян ВЕЗЕРА представляла серьезную неприятность для соседних феодальных сеньоров. Чтобы воспользоваться зимним путем в этой болотистой стране, они выступили в поход в декабре месяце 1229 года под предводительством графа и архиепископа. Штединги оказали мужественное сопротивление. В день Рождества Христова произошло сражение: граф ГЕРМАН был убит, а крестоносцы обратились в бегство. Чтобы ознаменовать это торжество, победители в насмешку назначили вымышленных сановников, которых назвали: одного императором, одного папою, а других архиепископами и епископами, и они посылали грамоты, подписанныя этими титулами. Эта шутка обошлась, однако, имь дорого, так как ложно истолкованная сильными мира, она сделала их мятежниками против светских и духовных властей.(1)
Очевидно, нужно было найти какое-нибуть более действенное средство, что бы сломить этих непокорных крестьян. Почерпнули вдохновение из успеха крестового похода 1230 г., который проповедывал утрехтский епископ ВИЛЬБРАНД против свободных фризов, виновных в убийстве предшественника епископа, брата архиепископа ГЕРГАРДА, ОТТОНА, и в заключении в тюрьму, после победы над КЕНОРДЕНОМ, другого брата ГЕРГАРДА, ДИТРИХА, прево ДЕВЕНТЕРА. Было невозможно не последовать этому примеру. И вот, на синоде, бывшем в БРЕМЕНЕ в 1230 году, штединги были извергнуты из христианского мира, как самые гнусные еретики; их обвиняли в том, что они с невыразимым презрением относились к евхаристии, что обращались за советами к колдунам, что делали изображения из воска и предавались разным другим святотатственным действиям.(2)
Несомненно, в ШТЕДИНГИИ, как вообще во многих странах того времени, сохранились остатки суеверия. Этот остаток язычества послужил основанием для обвинений: но на самом деле вопрос здесь шел не о религиозных принципах, а исключительно о политических интересах, как это видно из письма, в котором ФРИДРИХ II 14 июня 1230 г. хвалил штедингов за оказанную ими поддержку рыцарям. Кроме того, мы знаем, что повсюду крестьяне открыто высказывали им свое расположение и при всяком удобном случае присоединялись к ним. Это был просто эпизод в истории феодализма и сацердотализма: надо было уничтожить то немногое, что осталось от независимости древних тевтонских племен и для этого обратились с воззванием к соединенным силам Церкви и Государства. Мы уже видели на трудах КОНРАДА МАРБУРГСКАГО и на вымышленных рассказах, которые он распространял по поводу тайных обрядов луцифериан, как легко было заставить доверчивую толпу верить этим обвинениям.
Однако, приготовления к крестовому походу шло медленно. В 1231 и 1232 г.г. архиепископ ГЕРГАРД, насколько мог, сопротивлялся нападениям крестьян, которые два раза взяли и разрушили до основания замок ШЛЮТГЕР, выстроенный им для защиты своих земель от их вторжений. Он попросил поддержки у РИМА, и в октябре 1232 г. ГРИГОРИЙ IX, поручив предварительно епископам ЛЮБЕКА, РАЦЕБУРГА и МИНДЕНА произвести расследование по поводу ереси, пришел на помощь архиепископу ГЕРГАРДУ, выпустив буллы, приказывающия епископам МИНДЕНА, ЛЮБЕКА и ВЕРДЕНА проповедывать крестовый поход против мятежников. В этих буллах ни слова не упоминается о десятинном налоге, но штединги рисуются самыми худшими еретиками, отрицающими существование Бога, поклоняющимися демонам, вопрошающими колдуний, оскверняющими таинства, наводящими порчу на своих врагов, оказывающими самыя позорныя насилия в отношении духовенства, прибивающими к стенам священников гвоздями в насмешку над Распятым. Продолжительное папство ГРИГОРИЯ IX было посвящено двум главным задачам: низвержению ФРИДРИХА II и уничтожению ереси. Одно уже слово «еретик» приводило, повидимому, этого папу в ярость, помрачавшую его разум; поэтому он принял такое горячее участие в борьбе, поднятой против несчастных крестьян ВЕЗЕРА, как и в борьбе, начатой КОНРАДОМ МАРБУРГСКИМ против Сатаны в рейнских провинциях. В январе 1233 г. он писал епископам ПАДЕРБОНА, ГИЛЬДЕСГЕЙМА, ВЕРДЕНА, МЮНСТЕРА и ОСНАБРЮКА, приказывая им присоединиться к епископам РАЦЕБУРГА, МИНДЕНА и ЛЮБЕКА, которых он уполномочил проповедывать, с обещанием полной индульгенции, крестовый поход против еретиков, называемых штедингами, которые разоряют верных в стране. Однако, весьма только собрали войско, которому в течение всей зимы не удалось сломить энергичного упорства крестьян и которое разсеялось, лишь только кончился короткий срок службы.
В папском послании от 17 июня 1233 г. адресованном епископам МИНДЕНА, ЛЮБЕКА и РАЦЕБУРГА, этот неуспех приписан заблуждению крестоносцев: они, не зная, что получают такия же индульгенции, как за поход в Св. Землю, удалились. Одержав некоторыя относительныя победы. Вследствие этого епископам было предложено проповедывать новый крестовый поход и озаботиться, что бы не было никаких недоразумений по вопросу о преимуществах, которыя будут предоставлены участникам похода, если только за это время штединги не покорятся своему архиепископу и не оставят своих ересей. Между темь, образовалась уже другая армия крестоносцев, которая в конце июня 1233 года проникла в восточную часть Штедингии, на правый берег ВЕЗЕРА. До этого времени эта область не принимала никакого участия в борьбе и не имела никаких средств к защите. Крестоносцы разоряли землю огнем и мечем, убивая людей без различия пола и возраста и проявляя все свое религиозное рвение в томь, что сжигали живыми всех пленных; темь не менее, конец крестового похода был не особенно славен. Воодушевленный этим легким успехом, граф БУРГАРД ОЛЬДЕНБУРГ, вождь крестоносцев, решил напасть на укрепленную область на левом берегу реки и был убит с 200 своих воинов. Остальные с трудом спаслись бегством.
Положение осложнялось. Успехи штедингов в борьбе за независимость пробудили некоторое нравственное брожение среди населения: феодальные бароны не менее прелатов были заинтересованы в подавлении этого восстания, которое грозило принять огромные и опасные размеры. Поэтому третий крестовый поход стали проповедывать с еще большей энергией и обратились с воззванием принять участие в святом деле к землям, к которым прежде не обращались: и в 1234 году приступили к приготовлениям к походу который сломил бы всякое сопротивление. Доминиканцы, как тучи, покрыли всю ГОЛАНДИЮ, ФЛАНДРИЮ, БРАБАНТ, ВЕСТФАЛИЮ и РЕЙНСКИЯ провинции, призывая верных на защиту веры. Во ФЛАНДРИИ они не имели большого успеха; население симпатизировало своим соседям свободным фризам и враждебно относилось к проповедникам. Но в других странах труды их увенчались успехом. Буллы 11 февраля объявляют находящимися под покровительством папы области ГЕНРИХА РАСПА ТЮРИНГЕНСКАГО и ОТТОНА БРАУНШВЕЙГСКАГО, так как оба эти князя вступили в ряды крестоносцев. Правда, ОТТОНОМ более руководили личные соображения, так как он был во враждебных отношениях с архиепископом ГЕРГАРДОМ. Более всего прибыло крестоносцев с запада под предводительством герцога Брабантскаго ГЕНРИХА, насчитывалось, говорят, сорок тысяч человек, во главе которых, кроме рыцаря-богатыря ФЛОРЕНТА, стояли граф Голландский ТЬЕРРИ, граф КЛЕВЕ АРНОЛЬД УДЕНАРД, РАССО ГАВРСКИЙ, ТЬЕРИ ДИКСМУНДСКИЙ, ГИЛЬБЕРТ ЗОТТЕНГЕМСКИЙ и другие знатные, жаждавшие обрести спасение и отстоять свои сеньориальные права. Триста кораблей, пришедших из ГОЛЛАНДИИ, обеспечивали крестоносцев  с моря. В последнюю минуту ГРИГОРИЙ, образумленный, повидимому, печальным результатом своего участия в трудах КОНРАДА Марбургского, почувствовал некоторую боязнь, так как в марте 1234 г. он послал приказ своему легату северной ГЕРМАНИИ, епископу ВИЛЬГЕЛЬМУ, постараться мирным образом окончить дело с крестьянами и воссоединить их с Церковью; но было уже поздно.
В апреле отряды крестоносцев уже соединились, и прелат не сделал ничего и, без сомнения, не мог ничего сделать для предотвращения рокового удара. Как ни велика и страшна была армия крестоносцев, но крестьян не испугалась ея.
27 мая штединги укрепились в АЛЬТЕНЕШ и храбро выдержали страшное нападение ГЕНРИХА Брабантскаго и ФЛОРЕНТА Голландского: но благодаря превосходству в численности, ТЬЕРРИ Кленский мог со свежими силами напасть с фланга, рассеять крестьян и вырезать их без всякой жалости. На поле битвы осталось шесть тысячь человек штедингов, и много их, кроме того потонуло в ВЕЗЕРЕ во время бегства. Божеское покровительство сказалось наглядным образом в томь, что, если верить современникам, кретоносцев погибло только семь человек. Теперь воинам Господним был открыт свободный доступ в беззащитную страну, и они ознаменовали свою победу темь, что вся и всех, не щадя ни женщин, ни детей, ни стариков, предали мечу и огню. Через шестьсот лет, 27 мая 1834 года, на поле битвы в АЛЬТЕНЕШ был воздвигнут торжественно памятник в честь героев, павших в безнадежной защите своей страны и свободы.

Ли, Генри Чарлз (1825-1909).
История инквизиции в средние века
1912 год.

Но это было только начало. Затем Герхард лично отправился в Рим, припасть к ногам папы и внести посильный вклад. На тот момент католической церковью рулил престарый итальянец Григорий IX. Почтенный старец являлся одним из крёстных отцов инквизиции, вдохновителем крестовых походов на Русь, автором трактата о вечном рабстве евреев у христиан инициатором и истребления чёрных кошек. Столь колоритного персонажа Герхарду легко удалось убедить, что стойкое нежелание прибрежников кланяться барину и платить десятину – действительно чудовищная ересь. Понтифик пришёл в столь сильное негодование из-за обнаглевших безбожников, что тут же провозгласил… очередной крестовый поход!
Монахи-пропагандоны пошли по всей Германии и Нидерданадам, сея разумное, доброе, вечное: война против единоверных крестьян приравнивалась  к борьбе за святой Иерусалим. Отныне любой отморозок, став крестоносцем, мог рассчитывать на многочисленные ништяки. Например, на полное прощение грехов. Ну, и на долю добычи, конечно. Местом сбора волонтёров стал Бремен.
Вся пьянь, рвань и дрянь по весне 1233 года рванула туда. Всякие хронисты-летописцы-очевидцы (почти всегда редкостные брехуны, надо сказать) иногда насчитывают до 40 тысяч добровольцев. По тому времени войско просто невероятно многочисленное. Да и то верно, ведь грабить, убивать, жечь и насиловать во имя спасения души гораздо интереснее, чем просто молиться, поститься и слушать бредни ближайшего юродивого. Тем более что плыть в Палестину или Прибалтику для этого в данном случае не требовалось. Гарантию билета в рай, орудуя топором и верёвкой, можно было заработать, считай, по соседству.
Первый удар крестоносцев пришёлся на меньшую, восточную часть Прибрежья на правом берегу реки Везер. Численное превосходство нападавших оказалось подавляющим, и тут отбиться крестьянам не удалось. Большую часть населения вырезали. Всех пленных сожгли – еретики же. Потом крестоносцы, войдя во вкус, переправились на западный берег Везера. Но здесь пока не срослось: в июле 1233 года крестьяне в жарком бою отбили нашествие. Христолюбивое воинство, заметно поредев, разошлось по домам зализывать раны и пропивать награбленное. Рассвирепевший Герхард зимой послал работников разрушить дамбы и затопить мятежный край. Но прибрежники попросту разогнали незадачливых землекопов черенками от их же лопат.   
Пришлось на Пасху 1234 года начинать новый крестовый поход. От Бремена навели понтонный мост через Везер, и крестоносное войско углубилось во вражескую территорию. Пробил последний час крестьянской республики. Почти как у Стивенсона-Маршака:
Пришёл архиепископ, безжалостный к врагам,
Погнал он бедных кулаков к песчаным берегам.
И на ячменном поле, на поле боевом
Лежал живой на мёртвом и мёртвый на живом.
Решающая битва произошла 27 мая у деревни Альтенеш верстах в десяти  к северу от Дельменхорста. От 2 до 4 тысяч прибрежников во главе со своими вожаками Болко, Детмаром и Таммо встретились там с крестоносцами, которых насчитывалось, предположительно, вдвое больше. Из них от 600 до 1000 рыцарей, в кольчугах от подбородка до колен и на здоровенных боевых конях. Силы были неравны, но девиз крестьян говорил сам за себя: «Лучше мёртвый, чем раб!" И началась, что называется, злая сеча. Решил её исход, по-видимому, как раз удар тяжёлой рыцарской кавалерии. Прибрежники его пропустили, нарушили строй, попали в окружение и были изрублены, хотя и дорого продали свои жизни. 
Всё Прибрежье подверглось страшному разгрому и опустошению. Часть его обитателей смогла спастись, укрывшись в лесах и болотах либо сбежав  в братскую Фризию. Но жертвами резни стали тысячи крестьянских семейств. Инквизиторы не зевали, нередко деревни сжигали вместе со всеми жителями. В двадцатом столетии это назвали бы геноцидом. Какой-то княжеский жополиз назидательно подытожил в хронике: «Таким-то образом штедингеры встретили собственный конец, потому что они более 33 лет позволяли себе насилие и несправедливость, и наш Господь Бог поразил их».

Средневековая история феодализма - это в принципе про войну всех против всех. Однако характерно, что современные дельменхорстцы ведут свой корень именно от мятежных крестьян. И чтут память предков, надо сказать. В честь героев-прибрежников установлены памятники и обелиски, названы улицы, их подвиги демонстрируются публике в ходе военно-исторических реконструкций. Средневековая крестьянская республика пала, но её идеализация сейчас это генеральная линия партии.

Вышеупомянутый граф Иоганн имел двоих сыновей. Город Ольденбург  и титул отошли старшему Кристиану. Но младший, тоже Отто (отсутствие фантазии при раздаче имён в семье несколько удручает), стал намекать, что это как-то не по-христиански. Дабы не допустить родственной резни, примеров-то навалом, после смерти отца в 1270 году братья приняли мудрое решение выделить младшему собственное владение, с башней и флагами. Поскольку кроме столицы и Дельменхорста заслуживающих внимания населённых пунктов в графстве не имелось, именно последний и стал таким, по-русски сказать, уделом.
Отто оказался человеком с амбициями и фантазией и около 1281 года сам стал почти независимым государём-сувереном. Граф фон Ольденбург-Дельменхорст, не хрен с горы! Для поднятия самооценки и просто для красоты он незамедлительно завёл себе пафосный герб – жёлтый крест на синем фоне. Владения новоявленного графа состояли из маленького замка, пары мельниц, десятка деревенек и монастыря Худе, где неплохо проводили время братья-цистерианцы. Вся эта империя занимала площадь примерно с половину Поворинского района. Но Отто хватало! Кроме того, он был не жмот и как-то покормил и налил стопочку известному бродячему рыцарю и менестрелю Генриху фон Мейсену. В благодарность за хлеб-соль популярный артист воспел хозяина в паре баллад. В них дельменхорстский владыка предстаёт могучим воителем и щедрым героем, в вихре сражений решающим судьбы Германии.
Любя пиар, Отто реально постоянно устраивал вооружённые разборки с соседями, такими же титулованными оборванцами. Однако столицу свою любил и делал всё, чтобы она превратилась хотя бы в село. Для этого граф спонсировал строительство в 1286 г. на рыночной площади у замковой стены церкви Святой девы Марии, при которой образовался католический приход. Какая-никакая, а культура Дельменхорсту была нужна. Ведь приходской священник почти гарантировано умел читать и писать. С той же целью паблисити граф заигрывал с окрестными монахами, много им жертвовал и часто гостил у братии.
  Умирать в 1304 году Отто мог вполне спокойно – Дельменхорст превратился в большое и зажиточное село, где завелись ремёсла и торговишка. Замок и статус графства опять-таки. Правда, наследники основателя не отличались особой широтой натуры. Сплошь Кристианы-Иоганны-Отто по имени, честно говоря, они вообще мало чем отличались. Так, типичные представители мелкопоместного немецкого княжья той поры. Но это вовсе не значит, что они являлись совсем уж дурными людьми или негодными администраторами. Посредственный властитель – вовсе не всегда минус для поданных.