Тема: ДОСЬЕ: Кто работает на УГМК?
ДОСЬЕ: Кто работает на УГМК?
1. Маргарита Глотова
Пресс-секретарь воронежского офиса УГМК
На фото: Маргарита Глотова с предателем Дона Евгением Галустовым
1) Статья о деятельности Маргариты Глотовой в бытность ее сотрудником "Павловскгранита"
«Настоящий» полковник Геннадий Персиянов как образец выполнения «деликатных» миссий
Вопрос не в том, что они реализуются, вопрос в том, стоит ли так «прокалываться», ведь еще в 2003 году подполковник стал связующим звеном между исполнителем провокации по политическому устранению мэра Воронежа и тогдашним губернатором, выходцем из силовых структур Владимиром Кулаковым, о чем написали многие региональные СМИ
Недавно из администрации Воронежской области был уволен полковник Геннадий Персиянов, прикомандированный из одного уважаемого правоохранительного ведомства. Причин для такого решения губернатора Алексея Гордеева было, наверное, несколько. А одна из них – не очень прозрачные дела, которые проделывал этот не слишком щепетильный в выборе целей и средств человек в погонах. Это увольнение, несмотря на его неафишируемость, во многом знаковое. Теперь очевидно, что Персиянов служил не только государственным интересам, и скорее всего, не столько им, являясь силовым инструментом в руках человека и руководителя, экс-губернатора Владимира Кулакова.
Причем служил так: выполнял определенные «деликатные» миссии, попадал не только в судебные разбирательства, но и в материалы громких журналистских расследований, становясь, разумеется, вовсе не положительным героем. Итак, о нашем герое – пока еще человеке в погонах, полковнике, который не так часто носит форму.
Ранее он был подполковником, с 1997 года ставшим консультантом воронежских губернаторов: сначала Шабанова, а потом Кулакова. Одним из основных направлений деятельности для него стало, по его заявлению на одном из судебных заседаниях, «помощь правоохранительных структурам по всем спектрам борьбы с коррупцией». Однако борьба с коррупцией в Воронежской области в 2001-2009 годах при Владимире Кулакове принимала очень уж специфический характер. «Коррупционерами» почему-то становились именно те, кто посмел критиковать «генерал-губернатора». А вот такие сомнительные проекты, как ГУП «Воронежинвест», связанный с потерей миллиардных бюджетных средств, принятые с нарушениями экологического законодательства странные решения о передаче областными властями земельных участков фирмам, где учредителем был сын губернатора Кулакова (к примеру, ООО «Мостстрой»), почему-то не попадали в сферу внимания человека, наделенного государством соответствующими полномочиями. Что ни говори, а получается какая-то очень уж избирательная борьба с коррупцией...
Причины, побуждавшие В. Кулакова инициировать неправовые действия
Владимир Кулаков в бытность губернатором, да и не только, был одним из самых конфликтных руководителей российских регионов. На протяжении восьми лет его деятельности именно конфликты со статусными лицами деловой и политической элиты Воронежской области определяли политическое лицо субъекта Федерации. И в череде этих трений одним из самых затяжных и болезненных конфликтов стало его противостояние с мэром Воронежа Александром Ковалевым в 2001-2003 годах. Потом эта деструктивная линия поведения главы области преломлялась в конфликты с главными федеральными инспекторами Юрием Хорошильцевым и Павлом Кораблевым, мэром Воронежа Борисом Скрынниковым, председателем областной Думы Алексеем Наквасиным, с руководителями ряда правоохранительных органов, включая даже тех, кто первоначально был апологетом Владимира Григорьевича.
Но вернемся к спору, а затем противостоянию в дуэте Кулаков – Ковалев. Причиной, породивший конфликт, стали проблемы межбюджетных отношений. В 2001-2003 годах процентное перераспределение собранных налогов между областью (сельским районами) и городом стало не просто чувствительной темой в их профессиональных отношениях, но чрезвычайно болезненной. При этом Воронеж являлся донором областного бюджета. Все это вылилось в публичную полемику между двумя эмоциональными руководителями, чьи установки выполняли специалисты информационных подразделений администраций города и области. Разумеется, никто не хотел уступать. Кто из них был прав, а кто нет? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно взглянуть на ситуацию объективно. У каждого была своя правота: один заботился о сельских территориях, другой – о развитии города, и одновременно каждый из них был неправ. Им бы сесть за стол переговоров и выработать компромисс, «правила игры», тем более, что и Кулаков, и Ковалев избирались всем населением. Но, очевидно, политической мудрости не хватало обоим. Кстати, итогом одного – Ковалева – стала политическая отставка с драматическим последствиями для его главного идеолога, для другого – Кулакова – печальные итоги восьмилетнего правления. И селу он не помог, и город не получил развития, став объектом мародерства тех, кто правил им прямо или опосредованно на протяжении пяти лет.
Вместе с тем к весне 2003 года четко обозначился ряд факторов.
Во-первых, стало заметно, что в экономическом и социальном развитии области у губернатора мало что получается. Анонсированные изначально как успешные, проекты становились прожектами. Один из них, весьма показательный – ГУП «Воронежинвест»: миллиардные бюджетные вложения закончились одними убытками... Успешного «генерал-губернатора» из Кулакова не получалось. И, как следствие, единый центр политического влияния вокруг руководителя области, включавший всю деловую и политическую элиту, стал таять. Предприниматели, городские, а затем частично областные депутаты стали больше общаться с воронежским мэром, который не стеснялся говорить правду и населению, и губернатору. А спустя какое-то время и политическая оппозиция в лице КПРФ, бывшая антагонистом Ковалева, все чаще и чаще стала координировать с ним свои действия. Возник другой центр влияния, подкрепленный и информационными ресурсами, и эффективной политической стратегией. А основные идеи Ковалева отрабатывал и реализовывал в жизнь один из приближенных к мэру чиновников – начальник информационно-аналитического отдела.
К лету 2003 года стал особенно заметен рост политического влияния мэра города. Это подтверждают два важных события, которые, по всей видимости, весьма болезненно отразились на эмоциональном состоянии тогдашнего губернатора. В сентябре 2002 года, после предложений общественности города, Воронежская городская Дума, которая до этого считалась не только оппозиционной градоначальнику, но и годом ранее, не без молчаливого согласия В. Кулакова, чуть не устроила мэру импичмент, вдруг объявляет Александра Ковалева почетным гражданином города. Но еще более сильным ударом для губернатора стало подведение политических итогов 2002 года. Любимая газета В. Кулакова «Воронежский курьер» в своем ежегодном рейтинге по итогам опроса ведущих журналистов Воронежской области назвала Александра Ковалева «человеком года».
И еще один очень важный момент: начиная с мая 2003 года, мэр Ковалев приступил к реализации качественного проекта по работе с жалобами и обращениями граждан, который заложил серьезную основу социальной поддержки городской власти со стороны горожан. По звонку любого жителя Воронежа к нему на место выезжали специалисты и решали имеющуюся проблему, причем в режиме реального времени. Конечно, речь шла не о глобальных темах. И курировал этот проект, в том числе его освещение в СМИ, именно начальник информационно-аналитического отдела мэрии. Таким образом, у В. Кулакова незадолго до очередных губернаторских выборов социальная база поддержки в городе просто «уплывала». А учитывая провал амбициозных и широко разрекламированных проектов на селе, типа «Воронежинвест», говорить о втором губернаторском сроке было несерьезно.
10 июля 2003 года в газете «Коммуна» было опубликовано заявление главы г. Воронежа Александра Ковалева о том, что он не исключает возможности своего участия в губернаторских выборах. В этом заявлении он сообщил, что желает процветания краю, но сомневается, что «наш губернатор и его окружение смогут исправить ситуацию, сложившуюся в области». Не исключено, что этот шаг мэра и стал сигналом к атаке на ключевых фигур Ковалева и на него самого.
Кстати, насколько нам известно, начальник информационного отдела, в отношении которого вскоре была проведена политическая провокация, был против заявления мэра с его губернаторскими амбициями, считая это преждевременным шагом. Но другая сторона уже начала действовать. 26 июля в газете «Молодой коммунар» губернатор В. Кулаков заговорил о людях, которые, дескать, ведут «информационную войну» против него и его администрации. Намек был понят. Наверное, в первую очередь, консультантом губернатора по безопасности, прикомандированным от одного из правоохранительных ведомств Геннадием Персияновым.
Технология политической провокации в отношении воронежского мэра
Переиграть Ковалева и его специалистов на политическом и информационном поле губернатору Кулакову, а также регулярно сменявшим друг друга руководителям аналитических служб обладминистрации не удалось. «Ковалевцы» не только успешно отражали «наезды» команды Кулакова в «информационных войнах», но и в определенный момент стали эффективно работать на опережение. Провести правовую замену мэра города без поддержки населения и общественного мнения было делом нереальным. Да и в глазах жителей города губернатор все больше и больше становился причиной многих бед воронежцев (рост коммунальных платежей, шантаж энергетиков и др.). Оставался один вариант – сфабриковать уголовное дело и добиться отставки всенародно избранного градоначальника. Но этого не стали делать против самого Ковалева. Очевидно, при многих различиях в профессиональных подходах к делу, мэр достаточно часто помогал Кулакову решать те или иные неслужебные вопросы.
21 августа 2003 года против начальника информационно-аналитического отдела возбуждают уголовное дело о взятке. Основание – наличие аудиозаписей неких переговоров 19, 20 и 21 августа между сотрудником фирмы «Павловскгранит-Жилстрой» М. Глотовой и начальником отдела мэрии. Чиновника задерживают и прессингуют в СИЗО Воронежа и Ельца в течение трех с половиной месяцев до тех пор, пока глава г. Воронежа А. Ковалев не уходит в отставку, что дает основание «Новой газете в Воронеже» от 11-18 декабря 2003 года говорить о политзаключенном и системе заложничества в новых российских реалиях. Далее, до суда не доходят многие из абсурдных, предъявляемых ранее обвинений. А на самом суде в декабре 2004 года, то есть годом спустя, дело и вовсе рассыпается.
Технология провокации проста. В течение трех месяцев некая Маргарита Глотова втирается в доверие к городскому чиновнику. Она предлагает свои услуги в написании материалов. Отказать ей чиновнику практически невозможно, поскольку, как явствует из материалов дела, она ставит условие: «Мне все равно, кого «мочить»: Ковалева или Кулакова. Моя работа стоит столько». И называется конкретная сумма. Насколько нам известно, ей платят. А куда деваться, если мэр А. Ковалев – человек эмоционально реагирующий на критику, и задача чиновника – ее не допустить. Новоявленная же Мата Хари в назначенное определенными людьми время проговаривает постановочный, вполне безобидный разговор. Потом с участием «специалистов» его монтируют в нужном направлении. В итоге – готова «взятка». Но поскольку самому начальнику отдела ее всучить невозможно, то «по-черному» подставляют одного из сотрудников отдела, передавая ему «распечатку статьи». Кстати, последний ничего не знал о том, что на самом деле кроется за этой распечаткой. И уголовное дело готово.
Мотивы у организаторов этой акции были вполне конкретные. Мотив первый – политический – убрать опасного политического конкурента, мэра Воронежа А. Ковалева, в преддверии выборов губернатора. Мотив второй – карьерный – в борьбе «с коррупцией» как для милиции, так и для других силовых структур поправить свои дела. Знающие люди говорят, что, например, тот же Г. Персянов мечтал не только стать полковником, но и получить государственную награду. И третий мотив, в данном случае для М. Глотовой, – прагматический, желание поддержать своего сердечного друга.
Любопытно, что в этом деле есть еще одна сюжетная линия. В июле-августе 2003 года, за несколько дней до известного нам события, по фактам публикации в газете «Воронежские вести» губернатор В. Кулаков подал заявление в правоохранительные органы, по которому было возбуждено уголовное дело «о клевете в средствах массовой информации». Знал ли он, что эти статьи готовила М. Глотова, близкий и сердечный друг его помощника Г. Персиянова, являющегося, ко всему прочему, и крестным отцом ребенка семейной четы Бездетко-Глотовой? Наверное, знал: не мог не знать. Этот факт – факт возбуждения уголовного дела – затем, скорее всего, сыграл решающую роль, наряду с прагматической причиной, о которой пойдет речь ниже, в качестве основного аргумента в процессе «убеждения» Глотовой «разобраться» с городским чиновником и с мэром города.
В чем «прокололись» сценаристы и режиссеры акции?
В этом любопытном деле, которое, наверняка, войдет в учебники для юристов, есть любопытные повороты, которые, вероятно, заинтересовали бы службы собственной безопасности двух силовых ведомств. А может, и прокуратуру.
Итак, поворот первый. Свидетельница Глотова М.О. на всех стадиях рассмотрения дела не может точно объяснить, кто же являлся собственником (владельцем) фигурировавших в уголовном деле 4 тысяч долларов. В протоколе осмотра и передачи денежных средств от 21.08.2001, составленном в УБОПе при ГУВД Воронежской области, заявлено о принадлежности данных средств самой Глотовой. В расписке следователю прокуратуры Воронежской области обозначено (см. фото), что деньги принадлежат некоему консультанту губернатора Воронежской области Геннадию Персиянову. А на судебном заседании та же М. Глотова говорит, что эти деньги принадлежат УБОПу ГУВД Воронежской области. При этом в самой организации («Павловскгранит-Жилстрой), от которой якобы исходит «взятка», ничего не знают о том, что делает М. Глотова, а ее фактический руководитель С. Пойманов находится вне пределов Воронежа.
Таким образом, без ведома самого предприятия его интересы «защищает» заинтересованное и мотивированное лицо Г. Персиянов, консультант губернатора. Не входя в оперативную группу, он вплотную занимается делом. Занимает деньги (!) у бизнесмена и предлагает их для проведения оперативного эксперимента. Он в курсе всех событий. Может встать логический вопрос, не идет ли в этом случае речь о превышении Персияновым должностных полномочий? А уж когда так называемая операция завершена, он эти деньги забирает, не оставляя их до суда в качестве вещественного доказательства.
Поворот второй – явная подтасовка материалов дела. Сценаристы «мероприятия» через управляемую и «убежденную» М. Глотову смогли организовать 19, 20 и 21 августа 2003 года постановочные разговоры с чиновником, безобидные для него с правовой точки зрения, после которых и появилось нужное уголовное дело против городского чиновника. Был осуществлен монтаж пленки, что-то «ненужное» вырезали, что-то наговорили другим голосом, в результате чего даже эксперты контролируемого «режиссерами» ГУВД Ю.А. Клейносов и Р.Ю. Кочетов так и не признали, что на двух из трех аудиокассет присутствует голос обвиняемого. Видимо, «звукооператоры» не смогли даже как следует смонтировать пленку... Но гораздо интереснее оказались другие вскрывшиеся на суде подробности. Как видно из допроса Глотовой, 21 августа, в решающийся день, она пришла к идеологу Ковалева пьяной (наверное, прийти трезвой, даже после настойчивых уговоров свыше, совесть не позволяла).
Чиновник предпочел держаться от Глотовой подальше, не особо вступая в разговор с ней (на кассете в этот день не более трех минут разговора сторон). Следовательно, всучить что-нибудь нужной стороне не получилось. Но Глотова на этом не успокоилась. Нужно было перевести дыхание и получить необходимые инструкции. Лучшего места, чем женский туалет, не нашлось. Она звонит «режиссерам», те думают (по всем законам жанра нужно было «сворачивать лавочку»). Но, получив, очевидно, «рекомендации» свыше, ей приказывают отнести заготовленные Персияновым средства одному из сотрудников отдела мэрии. Что она безропотно и выполняет (впоследствии эту часть разговора на пленке убирают). Но, то ли в силу небрежности, а скорее всего, самонадеянности, на пленке оставляют звонок Глотовой. Далее, соблюдая принцип абсолютно точного воспроизведения событий, обратимся к материалам дела – допросу М. Глотовой в судебном заседании.
На вопрос защитника: «Кто дал вам по телефону указание передать деньги Б.?» (сотрудник отдела, – авт.) – свидетель Глотова пояснила:
– Сотрудник УБОПа.
Защитник заявил суду:
– Ваша честь, прошу обратить внимание на тот факт, что звонок данный есть, но сам разговор не записан, что свидетельствует о монтаже фонограммы.
На вопрос председательствующего: «Откуда и по какому телефону вы звонили сотрудникам УБОПа?» – свидетель Глотова пояснила:
– Из туалета, по мобильному телефону.
– Вы получали 21 августа 2003 года гонорар от Б. (сотрудник отдела)?
– Да.
– Почему вы об этом не говорили на предварительном следствии?
– Меня об этом не спрашивали.
Поворот третий – путаница в сюжетных линиях. Как видно из материалов дела, у организаторов акции в отношении идеолога Ковалева только задача была ясной – подвести под уголовное дело, дающее возможность держать чиновника в заточении на правах заложника до тех пор, пока мэр Воронежа А. Ковалев не уйдет в отставку. А вот конкретных конструкций реализации запланированного на этот счет было, как минимум, несколько. Именно они затем начали противоречить друг другу. Сначала, очевидно, решение приходило на ум организаторам банальное – приглашение со стороны М. Глотовой чиновника к себе домой на ужин с вином. Что было бы потом – известно. Именно она узнавала у сотрудников отдела, что предпочитает чиновник из спиртных напитков, закусок и т.д. В итоге не получилось и не сработало. Не сработали и иные варианты. Такие пируэты воронежская Мата Хари могла совершать только с помощью прикрытия сильных людей (Персиянова и Кулакова), не опасаясь, что следствие может хотя бы на миг обратить внимание на явные противоречия. В завершении – остановились на «взятке» Глотовой городскому чиновнику.