Борисоглебск Online

УГОЛ ЗРЕНИЯ «Шок ядерного университета»: продолжение истории активистов движения «Стоп, никель» ЭФИР ОТ 23 МАРТА 2017 14:00 Ведущие: Сергей Егоров Фото: borisoglebsk.bloknot-voronezh.ru 39561881 Воронежские активисты продолжают бороться с добычей никеля в регионе. Последние новости: результаты экспертизы воды из местных колодцев шокировали даже физиков-ядерщиков. Эксперты: Владимир Скабелин — атаман Донского казачьего войска Союза казаков России; Светлана Кузнецова — активист движения «Стоп-Никель»; Юрий Медовар — старший научный сотрудник РАН, кандидат геолого-минералогических наук. *Техническая расшифровка эфира Сергей Егоров: Здравствуйте, уважаемые радиослушатели. В эфире программа «Угол зрения». У микрофона Сергей Егоров. Сегодня мы продолжаем тему, которую уже поднимали в эфире, в начале февраля. Мы поговорим о загрязнении Черноземья. И о том, как оно может пострадать в результате разработок добычи никеля. Напомню, что в 25 января активисты, жители Воронежской области и специалисты передали губернатору Воронежской области 107 тысяч подписей против разработки никеля в регионе. Все дело в том, что ученые опасаются, что из-за этой добычи металла реки превратятся в некое подобие рассола, а край останется без чернозема. Активисты говорят о том, что может пострадать из-за разработки никеля в регионе и Хоперский заповедник, потому что он находится в той зоне, где будет вестись разработка. Эксперты утверждают, что пыль от никеля будет разноситься не только по Черноземью, но может дойти даже до центральной России, ведь Москва, например, от Воронежа находится всего в 500 километрах. Для начала я предлагаю вспомнить, что было в предыдущем эфире? и предлагаю послушать слова старшего научного сотрудника РАН, кандидата геолого-минералогических наук Юрия Медовара, который рассказывал нам о последствиях добычи никеля на Черноземье и как это скажется на природе и экологии региона: «Пострадают не просто жители этого региона. Пострадают жители, которые сейчас живут в Москве. Конечно, это произойдет не сразу, это довольно долгосрочный прогноз. Но если вы внимательно посмотрите, чем заканчивается город, где у нас никель, есть ГОКи в Хибинах, про Норильск я молчу — там в радиусе 500 км от него убито все. Но там нет черноземов, там вечная мерзлота, что спасает. Вечная мерзлота держит этот техногенный штамп, все дерьмо, которое летит сверху при разработке никеля, задерживает мерзлота и не пропускает его в подземные воды. Здесь же произойдет коллапс. Сама по себе разработка, у нас есть технологии и т. д., закольцуют три шахты, методом взрыва добудут этот никель — это все будет нормально. Но тут самые страшные-то последствия — экологические. Они все выкинут на поверхность, это все будет дымить и пылить в шлакоотстойных хранилищах, заражать атмосферу, потому что это будет пыль. Когда мы определяли состав, там очень большое содержание мышьяка. Это страшная вещь. Сера — само собой. Но мышьяк, который будет пылить, — я об этом говорил министру Сергею Донскому. Нам несколько лет назад рассказали по телевидению о том, что песок из Сахары долетел до Лондона, там все пылило песком. Где Сахара, через Средиземное море, через всю Европу долетел песок. А здесь гораздо меньше, она долетит до Москвы, до Санкт-Петербурга, до Северного Полюса. И нам на голову вместе с кислотными дождями будет падать мышьяк. Но надо же вообще думать, что мы, граждане, хотим дышать чистым воздухом, а не зараженным всякой гадостью, которая будет выкинута из земли и окажется на поверхности. Ведь они не будут заниматься экологией. Все эти разговоры о том, что все это будет чисто, — да не верьте этому! Есть месторождение, примерно такое же по составу и содержанию руды в Финляндии. У них более современные технологии, совершенные и прочее. Задымили, все, что можно, убили, озера красного цвета. И тоже там гидротермальный уран и никель. Народ встал на уши, и правительство закрыло разработку этого месторождения. А у нас еще ничего не вырабатывали, а уже радиация в Елань-Колено [прим. ред. — село в Новохоперском районе Воронежской области]. А я ведь предупреждал три года назад, что попрет радиация, пошли раковые заболевания, люди умирают. Десятикратно превышает — приехали приставы, опечатали колодец. Теперь пишут: „А у нас нет больше воды, где нам брать воду?“. А я говорю: „У вас же дети, что вы творите, вы начинаете поить детей радиоактивной водой“. Прислали в наш институт на анализ воду из родника. Там минерализация около 3 грамм в литре, а питьевая вода — до грамма, там в 3 раза больше. Это сердечно-сосудистые заболевания. Там куда ни кинь, везде клин. Уходит вода, садятся подземные воды. Когда они начнут разработку шахты, там рассолы, куда эти рассолы девать с колоссальным содержанием йода и брома, там, где-то 80 грамм в литре? Там минерализация. А они убивают чернозем сверху. Чернозем уйдет, потому что он питается снизу. Падает уровень грунтовых вод, прекращается питание. Почему посадили черноземы в Курскую магнитную аномалию? Потому что нарушилась аэрация и нарушился водный состав. И все, и они умерли, они увядают, и не сверху, а снизу. Здесь все связано в коллапс. Докучаев же говорил — ну нельзя трогать чернозем, он богом дан, это же почва какая! С самым высоким содержанием гумуса. Она прокормит всю Европу и всю Россию. А мы будем это все убивать. Ради чего? Чтобы в течение 30 лет добывать никому не нужный никель. Его и в Норильске хватает, мы 95% выкидываем за рубеж. А сейчас санкции. Что ж мы, кормим, что ли, вражье НАТО этим никелем? Если мы его сами не используем. А тогда все это пойдет Махмудову [прим. ред. — предприниматель Искандер Кахрамонович Махмудов — российский предприниматель узбекского происхождения, основатель и президент Уральской горно-металлургической компании (УГМК)]. А что, Махмудову мало денег, ему еще один миллиард хочется заработать? Он же там не живет, его дети там не живут. Я предлагал альтернативный вариант развития этого региона. Сделать экотуризм, потому что там потрясающий новохоперский заповедник. Я больной туда пришел, прошел проливной дождь, у меня насморк прошел — чистейший воздух. Сделайте экотропы, поставьте санаторий, там есть приличные минеральные воды, которые будут лечить и желудочно-кишечные заболевания, и псориаз. Казаки будут охранять. Есть выхухоль. Ну, можно же вложить спокойно деньги, получить прибыль и не убить природу, вот в чем дело. Но для этого надо иметь голову на плечах, а не кочан капусты. Там же сейчас идут разговоры о том, что там собираются титан, по-моему, разрабатывать, месторождение, открытым способом. Но он не так глубоко, потому что-здесь-то рудное тело залегает на глубине 1,5 км, шахта нужна, методом взрыва все это будут взрывать, этой технологии мы даже и касаться не будем. Но мы посчитали, тут воронка депрессии будет очень мощная. Там, где будут посажены уровни подземных вод. А если еще и связать с тамбовским открытым месторождением, там просто все уровни сядут, с водой будут проблемы очень большие. С водой, с воздухом, соответственно. Почвы деградируют. Загрязнят Хопер, одну из самых чистых рек в Европе, хотя я там был и видел, что она уже не самая чистая, там садятся уровни, она уже по колено, перейти можно. А ведь там же начнется флотация, там нужно колоссальное количество воды, а где ее брать? Это комплекс работ. Я не знаю, кто делал экспертизу этого месторождения. Сколько мы спрашивали, сколько я говорил, начиная от Общественной палаты при президенте Путине, на всех митингах, где я выступал. Кто делал экспертизу, какие последствия, что они дают в итоге? То, что они говорят бла-бла-бла по радио и по телевидению — я им мало верю, это все красивые слова в пользу бедных, как говорится. Но они же должны рассчитать, смоделировать, спрогнозировать. Или просто тупо разрабатывать месторождение? А я так думаю, если они начнут его разрабатывать, они весь цикл сделают там. Что же они, будут возить через полстраны, там дальше что-то делать, превращать все в металл? Они, конечно, это все будут делать на месте. А вы представляете — возьмите Никель, Норильск, Хибины — это просто страшно, просто серая пустыня. Но это за Полярным кругом, там живет мало народу, очень жалко природу, но таких же последствий не будет, как в Черноземье, где действительно густонаселенные пункты, города, три области попадают под раздачу. Что, они там дадут 10 рабочих мест — приедут таджики. Это очень тяжелый труд, низкооплачиваемый. Это добывающая промышленность, даже не перерабатывающая. И люди будут болеть раком. Мы проводили прекрасную конференцию в Воронеже по устойчивому развитию. И выступал товарищ, который работал в Узбекистане еще в СССР, на медном месторождении, комбинате, который это все вырабатывал. Он говорил — пороговая ситуация. 40 лет, вот кладбище, здесь до 40, а там все, кому за 40. Никто не пережил эту черту. Вот здесь еще не дожили, они живые, а там уже все лежат. Это серьезные вещи. И потом, никель — это один из немногих элементов таблицы Менделеева, который не выдерживает плаценту матери, он проходит под. Это страшный элемент, ядовитый. Поэтому нужно, наверное, еще раз попросить господина Путина, чтобы он свою подпись убрал. Он же все это сделал, когда был премьер-министром. Но теперь-то он президент, он отвечает вообще за всю страну. Он в свое время сказал, что нельзя стоять на пути прогресса. Но это не прогресс, это регресс, это убийство природы, это геноцид чернозема, геноцид коренного населения. Надо закрыть его немедленно. И вообще закончить эту тему раз и навсегда». Вот такое было мнение Юрия Медовара о ситуации в Черноземье, в Воронежской области. И буквально на днях события стали развиваться. Все дело в том, что на днях активисты движения «Стоп никель», которые борются с разработкой никеля, опубликовали протокол исследования проб воды из поселка Елань-Колено, Новохоперского района. Исследования проводились в испытательной лаборатории «Чистая вода» при Национальном исследовательском ядерном университете «МИФИ». И результаты, как пишут сами эко-защитники, шокировали даже сотрудников ядерного университета. На связи со студией радио СОЛЬ Владимир Скабелин, атаман Донского казачьего войска Союза казаков России, который является одним из активистов движения «Стоп никель». Владимир Васильевич, здравствуйте! Владимир Скабелин: Здравствуйте! С.Е: Владимир Васильевич, вот опубликованы эти испытания, результаты анализов воды, я вижу, что практически в несколько раз превышены нормы по магнию, по кальцию, по марганцу. О чем это говорит? Можете рассказать в общих словах, что показали исследования? В.С: Я покороче буду рассказывать. Вот кальций, марганец, это не так страшно. Это везде присутствует, во всех водах. На днях будут готовы анализы по тяжелым металлам, вот тогда будет понятно, откуда берется радиация. Как вы видите на втором листе, повышенная радиация. Там суммарная альфа-активность, это которая очень вредная для человека, она в питьевых колодцах превышена в пять раз. Это катастрофа. Когда я лично забирал эти анализы, заведующий лаборатории спросил: «Вы где эту воду набрали? В урановых колодцах?». Они два раза перепроверяли эти анализы. Люди не верят, что такое может быть, тем более, в питьевом колодце. Мы пытаемся отбить людей от этого колодца, объяснить, чтобы не пили. Но понимаете, что, когда нет другого питьевого источника, пить будут все. Этим должна заниматься власть. Воронежская власть, к сожалению, преступна. У меня нет другого слова. С.Е: Расскажите ваши дальнейшие действия. Вы уже направляли подписи в конце января, есть ли какая-то на них реакция? И что намерены делать сейчас, получив результаты из лаборатории? В.С: На подписи вразумительного ответа так никто и не получил. Мы будем дальше добиваться мирными путями. Мы объясним это все. Но если что-то пойдет не так, я никого не призываю, но люди готовы идти на все. Это прошу учесть всех. Все вышестоящие органы. Когда такое случится, тогда все будут кусать локти и говорить: «А что же никто ничего не сказал?». Мы сейчас бьем во все колокола и как будто об стенку головой. С.Е: А готовы на все, это и митинги устраивать? Вот, например, в Омске сейчас проблема, весь март пахнет газом. Они собираются 2 апреля проводить митинг, даже не один, а два. В.С: Я хотел бы сразу сказать, что митинги практически ничего не дадут. Мы провели около ста митингов. К сожалению, я всегда есть прослойка, то есть прослойка между властью и народом. Эта денежная прослойка всегда и всему мешает. Ее нужно преодолеть. Это мой совет тем людям, которые взялись этим заниматься. Мы 5 лет этим занимаемся и эту прослойку не прошли, понимаете? А все эти митинги, ну надо идти в Москву и добиваться. На местном уровне практически все марионетки, которые не поддерживают нас совершенно, у них совсем другая задача. С.Е: Скажите, а вы как-то пытались выйти на федеральные власти и известные уже экологические организации вроде «Гринпис Россия»? В.С: Первое, что мы сделали, это вышли на «Гринпис Россия». На что они ответили: «У вас же еще ничего плохого не случилось». Теперь уже случилось. А обращаться к ним уже не хочется, понимаете? Это первые к кому мы обратились. В высшие эшелоны власти мы пробиваемся, мы выступали несколько раз с трибуны Госдумы. Госдума стоя в ладоши хлопала на наши заявления, обещали всячески помочь, дальше этого не двигалось. Сейчас мы очень сильно пытаемся выйти на те структуры власти, которые стоят гораздо выше Думы и на что-то могут повлиять. Мы туда обязательно выйдем. Только хочется сказать, что самое главное, весь вопрос в людях, чтобы люди не молчали. Если будет людская поддержка, то можно горы сворачивать. Но когда люди относятся ко всему пассивно, и будут пить эту отравленную воду, то тогда никто ничего не добьется. А с поддержкой людей можно сделать все. С.Е: Можете подробнее рассказать о самом поселке Елань-Колено, сколько там жителей живет и об этом колодце? Я так понимаю, что это вода грунтовая, и она протекает не только через этот поселок, но и через другие население пункты, в том числе водозабор происходит и в Воронеже? В.С: Нет, в Воронеже нет пока. Я вам поясню немножко, этот поселок Елань-Колено, жителей там чуть больше 3000, довольно большой поселок по нашим меркам. У нас поселок на поселке. Черноземье, сами понимаете, все в деревнях и все это сельская местность. Колодцы, из которых были взяты пробы — это питьевые колодцы, с 4 точками именно по краям этого поселка. Поселок весь отравлен. Ближайшее месторождение, сейчас только геологоразведка произвелась, там еще нет добычи, ближайшие месторождения проводится в 7 километрах и в 9 километрах. Вода распространяется на питьевом горизонте, вода распространяется со скоростью минимум 9 метров в сутки. Казалось бы, что это очень медленно, но на проверку, сами понимаете, куда она могла прийти за 5 лет. Есть карты, где примерно показано, куда будет двигаться вода, в какую сторону. Она будет двигаться туда, куда текут реки, это в сторону Ростова. Если начнется масштабная разработка, то до Ростова вода дойдет со скоростью не 10 метров в сутки, а гораздо быстрее. С.Е: Сроки проведения испытаний были со 2 по 9 марта, буквально новейшие результаты исследований. А в сравнении, когда перед этим проводились подобные испытания? И как изменились показатели? В.С: Мы проводим их уже третий год. Если сравнивать с 2015-м годом, то идет повышение радиации, она уходит дальше. Пока у нас нет результатов по тяжелым металлам. Я вам могу сказать за прошлый год. Если в позапрошлый год было 19, после этот колодец был почищен, отхлорирован, а в 2016 году уже был результат 21. Значит, радиация прогрессирует. С.Е: Вы говорите о том, что местные жители, экозащитники, специалисты против этого активно протестуют пятый год. А вы сам, как атаман Донского казачьего войска? Сейчас известно, что казаки имеют некие привилегии. Вот казаки как-то принимают участие в этой защите? Говорят ли представителям власти, что такая проблема есть? В.С: Казачество делится на реестровое и общественное. Государство помогает реестровому казачеству. Есть казачество общественное, это «Союз казаков России». Вот общественное казачество против этого, реестровое старается отмалчиваться. Но в личных разговорах все против. Но всякая помощь во вред, как только казачество начинает объединяться, как ему начинают помогать и дробить на разные куски, чтобы казачество не было сильным. С.Е: Владимир Васильевич, спасибо, что ответили, немного прояснили ситуацию. Удачи вам в вашей борьбе. В.С: До свидания! С.Е: На связи со студией радио СОЛЬ был Владимир Скабелин, атаман Донского казачьего войска Союза казаков России, активист движения «Стоп никель», который рассказывал об общей ситуации. В начале программы мы заслушали, как будут развиваться события в случае, если не предпринимать никаких мер. Это было мнение Юрия Медовара, старшего научного сотрудника РАН, кандидата геолого-минералогических наук, мы связались с ним, чтобы прояснить ситуацию с новыми показателями, с превышением радиации в 5 раз. Юрий Анатольевич, здравствуйте! Юрий Медовар: Добрый день! С.Е: Итак, я уверен, что вы уже знакомы с последними результатами испытаний, которые проводили в лаборатории при университете «МИФИ». Вы уже рассказывали у нас в эфире, какие последствия ждут тех, кто проживает в этой зоне. Вот сейчас, когда известно, что превышение радиации фиксируется более чем в 5 раз, можно ли уже конкретней говорить о каких-то последствиях? Сколько человек окажутся в зоне поражения? Ю.М: Я об этом неоднократно говорил, еще три года назад, когда еще не было повышения альфа-показателя. Оно действительно сейчас зашкаливает. В определенных местах, я видел исследования по воде, там превышает в 8 раз. Это действительно катастрофа, эту воду пить нельзя, это все приведет к раку и скоропостижной смерти. Сейчас они разбурили 200 скважин, глубиной 1.5 километра, это сейчас главная проблема. Я внимательно слушал общественный Совет Воронежской области, там как раз докладывал человек, фамилию я его не помню. Он рассказывал о том, что сейчас идет тампонаж скважин, это очень серьезная работа. Чтобы тампонировать скважины, какой должен быть цементный раствор и как его правильно надо задавить, чтобы зацементировать все стенки по диаметру, чтобы никакого проникновения вредоносного горизонта не было. Подумайте, сколько будет стоить цемент и работа. Я больше боюсь, что они могут закрыть только устье скважины и сказать, что все затампонировано, и проблем больше не будет. А на самом деле то, что будет идти по стволу скважины, останется в том состояние, в котором они бурили. Когда я говорил насчет урана, который находится в отладочных отложениях, он не очень глубоко, примерно на 300−400 метров. Вот с этого момента, кстати, когда они там бурили во всю, пошла вся радиация. Мы мерили, тогда альфа повышалась, было 30 стало 40, при норме в 12. Это было три года назад. Дальше они бурили больше, что-то там вскрывали, и все пошло по водоносным горизонтам. Даже не тяжелые металлы, а альфа-излучение. Это очень серьезна вещь. Эту воду не просто нельзя пить, надо закрыть все это дело, аннулировать и население к этим колодцам не подпускать. С.Е: А есть у населения альтернативные источники воды? Ю.М: Да, есть. Я могу сказать, что у них есть родники восходящие. Там тоже есть проблема, там повышенная минерализация, около 3 грамм в литре. Тут я могу вам сказать, что тут мы сами делали анализы в сертифицированной лаборатории. У нас нет разрешения на оценку урана и радиоактивности, это должны быть специальные лаборатории. Мы, к сожалению, этим не занимаемся, у нас нет разрешения на проведения таких исследований. Но то, что на общий анализ и тяжелые металлы мы делали. Там на 1 литр 3 грамма минерализации. Это много, потому что по ГОСТу в питьевой воде должно быть до 1 грамма. Вы сами понимаете, что 3 грамма, это уже слабосоленые воды. Можно выпить стакан в день, но готовить и постоянно пить нельзя, это приводит к заболеваниям сердечно-сосудистой системы. Это тоже плохо, но лучше, чем радиоактивная вода. Сейчас людей поставили в жесткие условия, это только начало. А если закольцуют три шахты? Будут добывать никому не нужный никель, тогда воронка депрессии разовьется на площади 5 тысяч квадратных километров, и все это будет перетекать друг другу. Вот такую воду будут пить люди. К тому же обмелеет Хопер за счет того, что он питается подземными водами, а их не будет. Плюс еще на плантации будут забирать колоссальное количество воды. Я понимаю, что это не волнует власть имущих, так как их не волнует даже собственное население. Там люди попадают в просто коллапс. Я могу об этом говорить много, это геноцид Чернозема. Чернозем кормит всех, это мать земля, как раньше говорили. Это почва с самым высоким содержанием гумуса, а мы ее убиваем. У нас образуются солончаки, на них ничего не растет. Продукцию завозят из Китая, сплошная химия, нитраты, нитриты. И все это приводит к изменению нашей внутренней системы организма, она болеет, и человек умирает. Эта цепочка выстраивается, а начинается все с чернозема. С.Е: Юрий Анатольевич, смотрите, в этом поселке, где брались пробы, там живет 3000 человек. Там есть родники, ими не пользуются, может быть, там есть другая альтернатива? Возможно ли сейчас переселить куда-нибудь этот поселок? Ю.М: Бесспорно, это был бы лучший вариант. Худший вариант, но приемлемый, это подвозить воду. Это было такое. Возили большими цистернами. Это было на Сухани, подвозили на барже воду, чтобы люди не умирали. Это лучший вариант, чем пить то, что сейчас там есть. То, что там сейчас есть, надо опять приставам прийти и закрыть все колодцы полностью. И главное вот в чем, ведь сама инстанция там существует, она знает об этом все. И когда там выступал казачий сбор, или в Брюховецке или Новохоперске, я просто слышал выступление одного казачка, который говорит: «Вот я взял воду, приехал в лабораторию, и мне показали, что нет никакого излучения». Я сидел смеялся, что в деревне есть сертифицированная лаборатория, которая может оценить суммарное содержание альфа и бета. Понятно, что это засланные люди, которые несут полный бред. Сейчас нужно, чтобы приехали приставы и опять опечатали все колодцы. Ну пускай пока попьют воду из родников, это меньшее зло из того, что есть. А по идее, должны подвозить воду, а еще лучше, вы абсолютно правы, переселить в другой район, там, где нормальная вода. А тут закончить с этими месторождениями, закрыть его, законопатить. Проверить, чтобы все скважины были забетонированы по всей длине ствола, а не только верх. Допустим, они задавят цементом 5 метров, зальют вокруг скважины и скажут: «Все, мы затампонировали». А как вы проверите? Это надо ультразвуком проверять, это специальная работа. Чтобы затампонировать 1.5 километровую скважину, представьте себе, сколько цемента уйдет. Если начальный диаметр, я не помню сейчас, мы бурили только на 300−400 метров, там входной диаметр был 0.5 метра, а тут должно быть больше. Вот этот весь ствол должны залить раствором, а там 200 скважин по 1.5 километра. Вы приставляете, что это такое? Какие деньги туда уйдут? А можно всех обмануть, просто закрыть только верх. А если они этого не сделают, то перетекание будет везде. Тут вообще очень большие проблемы. К этому надо серьезно подходить, а они, такое ощущение, что морочат голову и ничего не показывают. Мы просим дать материалы, у нас очень хорошая математическая модель, посмотрим, куда идут потоки, что происходит, что будет происходить дальше. Мы же писали об этом: «Дайте материалы, сейчас все это сделаем». Но нам никто не дает. С.Е: Одним словом, не УГМК, не СЭС не идут на контакт? Ю.М: Нет, не идут, а СЭС вообще закрытая организация. Секретная, как КГБ. Серьезно. Они вообще не дают материалы. Надо писать кучу писем о том, что вы эти материалы не будете использовать не в научной и прочей деятельности, чтобы их не было в свободном доступе. Это секретные материалы, вы должны получить разрешения и так далее. И только после всех писем нам ставили печать и разрешили взять пробу воды. Представляете, воду мы не могли взять, из-за таких проблем, на пробу. С.Е: Юрий Анатольевич, большое вам спасибо. К сожалению, у нас не так много времени осталось, а хотелось бы поговорить еще с активистами. Большое вам спасибо, удачи, до свидания! Ю.М: До свидания. С.Е: На связи со студией радио СОЛЬ был Юрий Медовар, старший научный сотрудник РАН, кандидат геолого-минералогических наук, который рассказывал о том, что происходит в поселке Елань-Колено, где не так давно брали пробы воды и каким образом это все может вылиться в не самую лучшую экологическую ситуацию. Напомним, что постепенно наполняются горизонты этими всеми ядами, тяжелыми металлами, и в конце концов, по прогнозам, все питьевые воды могут дойти до водоносных горизонтов Ростова-На-Дону. На связи со студией радио СОЛЬ Светлана Кузнецова, активист движения «Стоп-Никель». Светлана Константиновна, здравствуйте! Светлана Кузнецова: Здравствуйте! С.Е: Вот вы писали в интернете, что столкнулись с проблемами, в частности, когда пытались произвести проверку скважин, появились представители охранных компаний УГМК и даже выгнали вас от забора. Расскажите поподробнее. С.К: Наши девочки и ребята работают в качестве экологов, они проверяют эти злачные места. Три дня назад они были на «Елке», там выходил ЧОП с собаками, они угрожали, за руки хватали, отодвигали. Ну не нужно это все видеть. Для нашего населения все должно быть шито-крыто. Они тогда все сняли на видео, а взять пробу не получилось. Сегодня они еще раз поехали на эту «Елка», рядом с границей этого месторождения обнаружена старая геологоразведочная скважина с радиоактивность 80мр в час. Естественно, ЧОП преграждал им путь, не давая свободно передвигаться даже на 300 метров от этого участка, который уже не принадлежит УГМК. Это просто ужас. Теперь базы геологоразведки, это 500 метров, это сегодняшние данные, обнаружено вторичное озеро с водой. Вода радиоактивная, измерение проводилось профессиональным радиометром, предназначенным для поиска радиоактивных руд. Найдено превышение радиации более 30мр в час при фоновом значение 10мр в час. Сюда сливали радиоактивные отходы, потому что к этому озеру есть прямая дорога, так как примята сухая трава. Мне хочется что еще спросить, например, меня неоднократно обвиняли в экстремизме, за эти 5 лет мы кем только не были. Я хочу узнать, убийство родной земли и населения — это экстремизм или что? Наша воронежская власть упорно молчит, но между тем, шило в мешке не утаить. Зараза растекается, и я боюсь даже подумать, что уже возможно вся отрава дошла до нас. Перемешенные уже 6 горизонтов. С.Е: Вот зная о таких вещах, вы принимаете меры предосторожности? Может сейчас в Борисоглебске люди активно ставить фильтры? Как простые люди реагируют на вашу работу? С.К: Я как муха цеце, я по 4 часа сижу в интернете и пытаюсь сказать, что это страшно. Мы как получили результаты анализов, мы начали по всем службам обращаться. Думали, что кто-то внимание обратит. Анализы мы получили в понедельник, а у нас 31 марта должен быть общественный Совет в Думе. Мы хотели все результаты туда привезти. Ведь они хотят добычу никеля, мало того, что в геологоразведке такая беда случилась, и надо это навеки закрыть, но эти преступники не опомнились. Мы думали о том, что появится МЧС, вертолеты, где эта зона, оцепят красной лентой все эти страшные места. Но мы просчитались. Мне говорят: Светлана Константиновна, обратитесь туда, потом туда и туда. Обидно то, что люди, которые получают зарплату и занимаются этим делом. Это преступление века. Это не только достанется нашему региону, это достанется всей России. Нас спасает то, что у нас факты на руках, и доказываем то, что этого допустить нельзя. Нельзя допускать этого. Это как стеной пробиваешь свою голову. Это бесполезно. Я хочу сказать, у меня болит душа за наше населения, за наших детей. Вы сами знаете, что по телевизору каждый день идут рекламы с просьбами помочь больным с онкологией. У нас мафиози этим живут, они жируют. Я думаю, что вот это сделано специально. Это запланированный геноцид населения. С.Е: Вы даже считаете, что это специально все делают? С.К: Я думаю, если никто на это не реагирует то, это запланированный геноцид населения. Вы понимаете, что власть обязана выйти и сказать об этом по телевизору? Меня удивляет, что никто из СМИ никак на это не отреагировал. Хотя, я уверена в том, что губернатор Гордеев должен выступить и сказать, что тут такая беда, что пить воду нельзя, что мы будем подвозить ее, что мы будем о вас думать. Люди умирают от рака, вы понимаете, что смертность растет? Все упирается в то, что мы будем дохнуть как мухи. Я хочу обратиться ко всем службам и ко всем людям, которые занимают любую должность, даже начиная от президента и до каждого жителя России, что эту беду надо остановить. Надо сказать, свое решительное «нет». Мы не имеем право перед своими потомками позволить эту добычу, которая принесет гибель в наш край. Ради чего все это? Я бы поняла, что если бы война шла, как во время ВОВ, что-то такое. Но для того, чтобы олигарх Махмудов купил себе очередную яхту или вертолет, очередных любовниц себе, мы должны подыхать как мухи. Это не входит ни в какие рамки. Мы теперь 31 марта собираемся, все мы не молодые люди, мы 5 лет уже боремся, мы как старики-разбойники этим делом занимаемся. 31 марта очередной общественный Совет в Воронеже, мы туда пробиваемся с боем. Если мы туда не будем пробивать, то эти аферисты, которые там сидят, они будут пробивать антинародный, смертельно опасный проект. Они даже не стыдятся. Гордеев говорит: «Кто будет против никеля из присутствующих здесь, значит, вы освобождаетесь от общественного Совета». А нас туда не пускают. С.Е: Светлана Константиновна, 31 марта вы планируете туда с какими данными ехать? С.К: Мы едем туда. Мы опять будем выходить на коммунистов. Просить, чтобы нас туда пустили. Слова мы не имеем, но мы слышим, что они хотят, но этого допускать нельзя. Вообще, я хочу, чтобы вся Россия проснулась. У нас делают второй Чернобыль. С каждым разом анализы, которые мы делаем, становятся только хуже, они не улучшаются. И самое страшное, что власть молчит, она не имеет права молчать. Ни депутаты, никто не имеет права молчать. С.Е: А в других областях, говорят, это затрагивает Тамбовскую и даже говорят, что в какой-то момент все эти воды могут дойти до Ростова-на-Дону. Вам известно о том, что в других соседних областях, есть ли активисты, которые так же пытаются отстоять Черноземье или вы единственные, кто брошен на эту амбразуру? С.К: С Волгоградской области, с Урюпинской, у нас общероссийское движение. У нас и Воронеж, и Тамбов, у нас ото всюду, активисты есть и с Москвы. С.Е: Вы говорили, что 31 марта вы будете пробиваться на общественный Совет и будете пробиваться к коммунистам. Я правильно вас расслышал? С.К: Да, а больше не к кому. С.Е: А какое отношение коммунисты имеют к общественному Совету по экологии? С.К: Этот совет при областной Думе. Областные коммунисты нас могут провести. Я за день звоню им и говорю, сколько нас будет. Вообще, это просто ужас, и я не знаю, что сказать. С.Е: Светлана Константиновна, к сожалению, время нашего эфира подходит к концу, я вам желаю терпения, сил, удачи в борьбе. Большое спасибо, что нашли время и присоединились к эфиру. Удачи. На связи со студией радио СОЛЬ была Светлана Кузнецова, активист движения «Стоп-Никель», которая борется со всей этой историей против заражения подземных вод, которая сейчас проявляет себя в заражении радиацией, тяжелыми металлами и прочими неприятными элементами. Ближайшая дата, это 31 марта, когда активисты вновь намерены пробиваться на общественный Совет по экологии при губернаторе Воронежской области. Посмотрим, удастся ли им это. Масштаб бедствия может принять уже через ближайшее время вполне себе угрожающие размеры. На этом все. Мы будем следить за развитием событий, не исключено, что через какое-то время появится продолжение, и мы сделаем еще эфир на эту тему. Это была программа «Угол зрения». У микрофона был Сергей Егоров. До новых встреч. Мнение участников программы может не совпадать с мнением редакции. Теги: экология, Стоп-Никель – https://salt.zone/radio/6672